Утро началось с парома, проснулись от сообщения по громкой связи. И пока мы с Максом курили, работник парома с пылесосом за плечами напомнил, что пора выходить. День стоял противный, дождливый. Видно было, как Оля, которая совсем недавно приехала, немного расстроена этим фактом: ехала в экзотическую страну, а оказалась в почти русском лесу с почти русской погодой.
В Пиктоне делать категорически нечего, поэтому сразу двинули в Нельсон — небольшой, но достаточно известный, туристический городок на западе. Совсем позабыли, что дорога жутко извилистая и по такой погоде, когда дождь или по меньшей мере его ощущение, не доставляет совершенно никакого удовольствия.
Чтобы хоть как-то скрасить первый день путешествия непосредственно по Южному острову, мы с Максом идиотничали и останаваливались на каждом месте с табличкой «lookout», чтобы сделать пару одинаковых кадров. Уже тогда мне стало ясно, что это злой рок, и к концу путешествия у нас будет два набора идентичных кадров. Конечно, почти так оно и вышло.
В Нельсоне мы, не надевая заранее приобретённые ковбойские шляпы, занялись поисками инвертора, который даёт стандартные двести двадцать вольт от обычной автомобильной зажигалки, чтобы сделать нашу авто-туристическую поездку немного комфортнее. Там же купили гитару, самую дешёвую, но весьма приятную на ощупь и густую звуком. Макс только начал учиться, а мне просто хотелось чем-нибудь занимать руки время от времени. За поисками всяких мелочей время подошло к трём дня.
На одной стороне улицы дети пели рождественские песни, и девочка пубертатного возраста играла на скрипке кельтские мотивы. На другой папа высадил из машины мальчика лет двенадцати, дал ему гитару и уехал, пацан привычно устроился на корточках и стал бренчать что-то невнятное.
Мы с Максом посовещались и решили, что Live Forever у нас получается гораздо лучше, а в машине перегреваются соломенные, но на вид весьма ковбойские шляпы. Сходили за антуражем и инструментом, выпили кофе и устроили небольшой концерт в двух кварталах от музыкальной части города. Зря попили кофе до, потому что полученных за пять английских песен денег хватило нам троим на обед, ужин и выпивку для вечера. Особенно аборигенам и туристам пришлась по душе американская дворовая песня Hit Me Baby One More Time.
Забив на заработанные деньги багажник консервами, благо бобы в томатном соусе стоят меньше доллара, мы решили съездить и заселиться в гостиницу. Заказанная по интернету на hostels.com, она оказалась в сорока километрах от города.
Гостиницу искали очень долго, отвратительно долго. Хоть и была распечатка с Google Maps, но всё одно несколько раз возвращались. На сиденье покоился огромный восьмикилограммовый арбуз, который, казалось, готов лопнуть в любую секунду от собственной важности. Он ещё покажет себя. Очень хотелось есть, умыться, чтобы Макс перестал нести чушь про то, что мы суперзвёзды: он Пол Леннон, а я Чендлер Требиани; чтобы на карте появились хоть какие-то названия — хотелось найти уже этот Маунт Эдмондс Резорт.
Не так-то просто оказалось заметить просёлочную дорогу за огромной кучей щебня у моторвея, уже местами поросшего травой. Место не выглядело часто посещаемым. Но металлическая табличка уверенно указывала вглубь леса. Оля притихла. Занятно, но шутки шутками, а часть предчувствий оправдались. Ближе к вечеру мы таки приехали к месту — несколько небольших, аккуратных домиков с бобинами пожарных шлангов на боках. Как выяснилось, в офисе никого нет, платить некому. Что ж, мы решили, раз места забронированы, то стоит поселиться в любой свободной комнате. Пока мы натуральным образом обшаривали домики, неизвестно откуда появился высокий, сутулый бородатый мужик с, я сам удивился, трёхногой кошкой, ковыляющей за ним. Он сообщил, что в офисе никого нет и скорее всего не будет, Кристмас, и он за главного. Кошка тёрлась о его резиновые сапоги измазанные землёй.
Наличных не было, кредитки он не принимал, поэтому под наше честное слово была выписана бумажка, с которой нужно прийти в любое отделение Национального банка и дать денег. У меня две (про вторую позже) такие бумажки до сих пор в бумажнике лежат. Не потому что я плохо, потому что банки работают, когда работаю я. Макс, помнится, сразу предположил, что заплатить-то мы заплатим, но месяца через два, три.
Как бы там ни было, устроились отлично. За исключением соседства со странноватым дядей, место, что надо. Дело было вечером, делать было нечего, потому пошли шляться по округе. Нашли огороженную заасфальтированную баскетбольно-волейбольную площадку, извазюкались мячом и порулили, невзирая на противный мелкий дождь, дальше , минуя деревеньку, всё больше похожую на поселение из LOST’а, в лес. В хозяйском доме загорелся свет, хоть мы не видели, чтобы кто-то подъезжал. С гор сползал туман, перемешанный с моросящим дождём.
Лес очень похож на русский, с полиэтиленовыми пакетами по кустам и странными тропинками, ведущими в никуда. Я в листве у дороги нашёл подберёзовик. А в конце одной и тропинок собачий скелет. Оля совсем перепугалась и начала строить логические цепочки на основе подозрительного внешнего вида бородача, кошки без лапы и всего подряд. Мы с Максом, конечно, в подобную чепуху не поверили и потащились дальше в чащу, попить из ручья. На пути обратно мне на секунду передалось Олино состояние, от которого осталась лишь одна мысль, быть начеку. Сотовая связь там не работала.
Встреченный, уже знакомый нам, житель деревни лишь усугубил положение, когда не ответил на наше приветствие, даже головы не повернул, шёл, куда шёл. Дождь усилился.
Вернулись в комнату, под крышу со звуками дождя, наготовили еды, сходили в душ, накурились в совят, вкусно поели Скитлз, побренчали на гитаре и завалились спать. За окном лило, как из ведра. Отдохнуть, к сожалению, толком не удалось. Как я уже после выяснил, приблизительно в три часа ночи, рядом с домиком с шумом остановился автомобиль, синие и красные вспышки поочерёдно освещали комнату. Полиция приехала, во дела.
К двери кто-то подошёл и уверенно, с намерением разбудить и в любом случае получить ответ, постучали. Разумно полагая, что это полицейский офицер, я наскоро оделся и, представьте, какого было моё удивление, когда на пороге оказался наш сосед-бородач. Одет он был в красный полиэтиленовый плащ и оттого выглядел, словно клоун из книги Стивена Кинга. Тяжело дышал, торопился, его видно ждали снаружи. Наскоро извинившись, начал быстро, но уверенно говорить. Из того, что я понял, выговор-то у него истово новозеландский, мол, в городе произошёл инцидент, и ему совершенно срочно необходимо быть там вероятно, что до вечера завтрашнего дня.
Неуклюже повернувшись в сторону вылезающего из постели Макса, мужик задел локтём арбуз и тот упал на пол, от удара развалился на части. В тот момент я окончательно перестал понимать, что происходит. Как бы там ни было, оставалось загадкой, зачем он вломился к нам посреди ночи. Полицейские выключили мигалки. Ответ оказался прост и в чём-то наивен: его завтра, чтобы сдать ключи не будет, всем приезжающим следует говорить, что офис откроется через пару дней, и особенная просьба, перед отъездом сходить к нему в домик, если он к тому времени не вернётся, и покормить кошку, та, мол, больна чем-то. Бррр, какой бред. Множественно поблагодарил, оставил банку какого-то спец-вискаса на краю стола, извинился за арбуз, доставленное неудобство и спешно удалился. По газонам с фонариком ходил полицейский.
Общим решением было отнеслись к произошедшему, как к дурацкому сну, и убрать остатки арбуза утром.
P.S.: На местном интернет-аукционе в разделе Hunting — Shooting продаётся катапульта для запуска свиней.
P.P.S.: Предыдущий день.