Здесь в Сантьяго мы больше месяца не выходим из дома. В основном сидим в квартире, гуляем вокруг здания, делаем там гимнастику с ребёнком, нашагиваем шаги для шагомеров: туда-сюда по парковке полкилометра. Раз в неделю моем кафельный пол на этаже с использованием антисептических средств. У каждого соседа свой день: этаж чист, все здоровы. Познакомились с соседями.
Вчера закончилась мелочь для стирального автомата (здесь, как в Нью-Йорке, нет своих стиралок в квартирах, зато есть общая прачечная комната с коммерческими автоматами). Пришлось пойти на сайт комиссариата Comisariavirtual и получить онлайн разрешение выход за продуктами.
Уходить далеко от дома нельзя, дольше четырёх часов гулять нельзя, ходить в неопределённые какие-то места нельзя; ты пишешь в пропуске, куда идёшь. Местные чилийцы указывают свой уникальный номер налогоплательщика, иностранцы оставляют свой возраст, номер паспорта, имя, адрес проживания, пункт назначения. Перед получением пропуска всех просят согласиться, мол, я ознакомился с законом, который меня накажет в случае чего.
Удивляет, что с собаками гулять можно, а с детьми нельзя.
В магазине (пять минут от нашего здания) двери закрыты, через щель охранник просит показать пропуск (его можно скачать в PDF, там QR-код на всякий случай). Проверяют не сколько паспортные данные, сколько время — не истекли ли четыре заявленных. часа? Внутри супермаркета — безлюдно и отнюдь не все продукты доступны: пустые полки тут и там. Выглядит невесело. Маску носить — обязательно. Если вы сели в свой частный автомобиль и куда-то отправились, могут проверить пропуск и маску.
Если говорить об ощущениях — я напомню, в нашем районе Сантьяго несколько недель полный карантин и военное положение после восьми вечера — болтаться на улице, на свежем воздухе ну очень приятно. Однако, когда в поле зрения появляются сограждане — это напрягает. Как напрягают пустые полки магазинов и военные с автоматическим оружием. Последних я видел всего раз. Но с балкона видно, как окрестности патрулируют полицейские машины вперемешку с работниками охранной службы, нанятой муниципальным самоуправлением.
В нашей маленькой ячейке общества выработался какой-от режим. Ребёнок просыпается раньше и читает книги или собирает LEGO. Это чудесно! Родители могут спать. Два раза в неделю классная руководительница проводит полуторачасовые (изнурительные!) уроки по Zoom. Они работают плохо: дети, их около десятка, не могут усидеть; у хоста постоянные проблемы со звуком, кто-то не выключает микрофон, кто-то бесится на камеру. Я считал и считаю: дистанционное образование в формате обычного урока — это не для всех. Чьи-то дети сидят, как приклеенные, активно участвуют в обсуждении. Нам приходится это время проводить на уроке. Представьте, что вы ходите в школу вместе с ребёнком и сидите там. Чувство вины («запустили ребёнка, не развивали в карантине») не позволяет пустить ситуацию на самотёк, поэтому — продолжаем занятия, какой-то толк будет. Признаюсь, радости эта часть дня не доставляет, количество стресса не уменьшает.
После уроков завтрак, рисование или музыка, потом приставка или другое развлекательное время перед экраном, обед где-то в промежутке, прогулка на свежем воздухе, какие-то дела вечером, и в ночь, после укладывания, взрослые садятся работать.
Не создалось впечатление, что власти чересчур строги. Кажется, что здесь всё делают правильно: заломали кривую, рост линейный. Строят дополнительные госпитали, закупили тесты, заняли лаборатории лососевых ферм их проверкой.
Константин, который тут давно, неплохо описал чилийский подход к пандемии, рекомендую заглянуть.
По итогу стоит сказать, что меры, принимаемые в Чили возымели своё действие, сейчас в Чили самый низкий уровень смертности в Латинской Америке и один из самых низких в мире.
Насколько долго удастся так продержаться и какие дополнительные меры потребуются — посмотрим в будущем.
Говорят, в нашем районе карантин снимут скоро, в соседнем уже можно выходить. Здесь работают по схеме Южной Кореи: не ломая экономику, закрывают страну частями, учитывая динамику роста заболеваний, возраст, экономическую компоненту. Основная цель — уменьшить количество жертв и ни в коем случае не перегрузить медицинскую систему.
Как месяц сидения в нашей «норвежской тюрьме» отражается на ментальном состоянии? На данном этапе — подзаебало.
Мы прошли злость, прошли смирение, прошли, как мне кажется, депрессию, и пришли к принятию ситуации такой, какая она есть. Надоели письма про «Наш ответ Ковиду», удаляю, не читая. Надоели придумки экстравертов, мол, чем бы нам ещё заняться по Zoom: а давайте книжный клуб, а давайте лекции, а давайте игры, а давайте йогу, а давайте кодить вместе, а давайте кушать вместе, а давайте поддержку оказывать — а давайте отъебёмся друг от друга и всем дадим заниматься своими делами, пожалуйста? Все пытаются как-то работать, какими-то хобби себя занимать.
Карантин идёт и идёт, и всё идёт по плану.
Звонки друзьям и знакомым стали реже. Пить вино по видео-связи уже не так весело. Во-первых, алкоголизм: нельзя столько пить. Во-вторых, все, мне кажется, начали понимать, что мир изменился и стали задумываться, а что дальше?
Подобно тому, как родители маленьких детей в какой-то момент осознают — вау, это похоже надолго, не получится «сейчас напряжёмся, и прорвёмся». В какой-то момент, где-то через полтора года напряжённого ухаживания за беспомощным младенцем, приходит понимание — это навсегда. «Навсегда» включает в себя необходимость отрезать или отложить на продолжительное время свои хотелки и мечты. Какие-то двери закрываются навсегда — я никогда не стану высокохудожественным фигуристом на льду, и с каждым годом таких упущенных возможностей всё больше. Это не повод для депрессии, а лишь констатация факта: в околотридцатилетнем возрасте я заметил, что всё больше появляется недоделанных дел и неисполненных желаний, которые никогда не будут сделаны, и никогда на выполнятся, и их нужно просто отпустить (let it go), и сфокусироваться на том, что приносит радость здесь и сейчас. Семья занимает много пространства и времени в «здесь и сейчас», а остальное, если не пускать на самотёк, приходится наполнять самостоятельно, прилагая дополнительные усилия.
Пандемия — это ещё одна константа, с которой придётся считаться. Она, как внебрачный ребёнок, который где-то в чужой жизни существовал, и вот теперь свалился на вашу голову, и теперь он навсегда. Вы всегда знали, что он где-то там есть, но не придавали этому значения, да и реального влияния на ваш быт ребёнок тот не оказывал. А теперь вот он — весь ваш, полная ваша взрослая ответственность, делайте, что хотите, и будь, что будет. Сперва вы негодуете, как так вышло, но что толку кого-то винить? Как есть, так есть. Потом грустите об упущенных возможностях: ни вздохнуть, ни выдохнуть, жизнь поставлена на паузу. Потом опускаются руки, мол, всё пропало. Ну, а потом вы потихоньку смиряетесь, и жизнь идёт своим чередом.
Основная компонента пандемического беспокойства новой формации — неизвестность.
Нет никакой достоверной информации, каков будет мир после пандемии. Что именно изменится и надолго ли? Какие конкретно вам нужно предпринять действия? Ну, сняли карантин, что дальше? Мы летим в Буэнос-Айрес, как планировали? Возвращаемся к работе, как ни в чём не бывало? Хочется угадать, предвидеть и быть готовым — а нельзя: нет данных, нет правильного ответа, нет решения у этой задачи.
Не знаю, как у вас, а у меня в голове такие неразрешимые проблемы превращаются в панические циклы. Будто поезд поставили на кольцевую дорогу и он носится там, как на всех парах, как сумасшедший: быстрее, быстрее, быстрее! Но так никуда и не попадает. Только медитации и погружение в продуктивную работу или творчество меня спасают. Уверен, многим такие поезда голову сворачивают набекрень. Держитесь крепче за поручни!
