Утро встретило нас проливным дождём с ветром. Свежая палатка, купленная в Warehouse, пропустила несколько литров воды внутрь и надувной royal-sized матрас превратился в плот. Не смотря на это выходить наружу определённо не хотелось. Потрогал тёплое тело за грудь, взбодрился и вылез под дождь, чтобы ещё больше взбодриться и окончательно проснуться. После ночной фразы «у меня в голове каша» я решил попытаться не то, чтобы спасти отношения, но по крайней мере вести себя нормально, чтобы, повторюсь, не портить поездку себе и окружающим.
Собрали палатки под дождём, промокли и замёрзли. Ирония положения в том, что, как только мы выехали за пределы кэмпа, буквально десять метров отъехали от входа, как дождь и ветер прекратились. Мы переоделись и вместе с солнцем двинули в Нельсон. Город встретил нас светлыми улицами и дорогими суши-барами. В итоге поели какие-то кебабы и выпили кофе в месте, где официантка, разлив кофе, принесла тряпку, но сама стол вытирать не стала, а отдала её нам, мол, сами, ребята, всё сами. Спустя несколько минут я понял, что ненавижу телефонные будки Telecom, которые давали возможность hocco дозваниваться до австралийского друга и говорить ему всякие нежности. Кривя душой, скажу, что не совсем понимаю, чего он там беспокоился, ведь в версии для него Наташа уехала в Новую Зеландию не ко мне, а к подружке. «Высокие… выс-сокие отношения!..» – из кинофильма «Покровские ворота».
Закупившись в Нельсоне пивом и энергетиками, решили поехать в Abel Tasman Park, чтобы погулять и распробовать красоты естественного происхождения. Много дурили, смеялись и шутили, благо погода располагала. По пути остановились размять спины и позагорать. Фотографии, сделанные Наташиной камерой, виноватые в том, что мы все такие плохие, к сожалению, были ею удалены, как я слышал. А на них меж тем были мы с Максом счастливые и солнечные, бело-жёлтый песок и океан «цвета морской волны», а также очень колоритный усатый мужчина, курящий трубку под развевающимся пиратским флагом. Grrr…
В парке прошли туда-сюда по короткому треку для самых ленивых туристов. Посмотрели, как крабы роют норы, как вдалеке белеет парус одинокий, как французы что-то пишут палкой на песке «Новая Зеландия» на своём птичьем языке, а на прибрежном песке люди всех мастей выкладывают камнями имена любимых.
Пообедали в близлежащем кафе. В поле стояла рыжая лошадь и солнце светило из-за неё, образовывая удивительной красоты контуры. Профессиональная утка-попрошайка клянчила еду у туристов, разноцветные цыплята залезли под крыло курицы-матери так, что казалось будто она не сидит на земле, но стоит на множестве миниатюрных лапок. Справедливости ради стоит заметить, что еда в том кафе была отвратительная, она всю дорогу до Пунакаики (дальше на юг по восточной части острова) просилась обратно. Да и дорога выдалась так себе: виляла из стороны в сторону, прыгала вверх, сужалась в два раза, внезапно промокала под дождём. С мигающей красной лампочкой на топливном индикаторе мы прибыли в Вестпорт. Машина с жадностью выпила 66 литров бензина, мы, разозлившись на погоду и обстоятельства, по очереди сходили в ближайшие кусты по-маленькому.
Ближе к ночи оказалось, что офисы кэмпов и отелей с наступлением темноты закрываются и разбуженные хозяева отнюдь не доброжелательны. Когда мне сказали «Go away!», я решил, что сонный дядька шутит, ведь это очень неестественное поведение для обычно вежливых владельцев заведений подобного рода, я переспросил «Are you serious?» Он был вполне серьёзен. Поэтому ночевать мы устроились в комнате для отдыха одной из гостиниц с открытыми дверями. Диванчики, спальники, душ, кухня – всё бесплатно.
Проведя весь день в абсолютно нормально настроении, перед сном я снова много думал, глядя на то, как hocco хочется таки дозвониться в Сидней. Достаточно серьёзно попросил этого не делать, по крайней мере не при мне, потому что это не так сложно, а результатом были бы отличное настроение и отличное путешествие. Наслушался странных слов про обещания и про много чего ещё, к консенсусу так и не пришли. Хоть я думаю, что как человек, который принял и понял новости последних дней такими, какие они есть, я имел право попросить о небольшом одолжении. Это, как мне кажется, довольно просто понять. В свете этих событий достаточно странно, что буквально сегодня меня попросили «понять» что-то ещё.
За окном всю ночь в паре десятков метров от окна шумел океан, и баянистый индикатор погоды показывал, что идёт дождь.
В четыре часа ночи я прогнал из головы картинки держащейся за руки, смеющейся и целующейся парочки и уснул. Так прошли вторые сутки. По крайней мере для меня достаточно насыщенно.