Акула за решёткой в странном керамическом парке арт-городка Кавакава, что к северу от Окленда.
Здесь в Окленде в основном каждый за себя. Островное англоязычное пространство налагает ограничения на радиус круга общения. Проще говоря, знакомых здесь даже у самых общительных иммигрантов на порядок меньше, чем в родных пенатах. Соответственно слабее «поддержка зала»: с бытовыми делами и трудностями чаще всего приходится справляться самостоятельно. Рядом нет ни знакомого «дяди Пети», который плавал и знает, ни промасленных «своих каналов». Беспомощные дети в телах взрослых в иммиграционных условиях изоляции видны гораздо сильнее.
Из хороших новостей то, что в Новой Зеландии всё для людей, поэтому, если вы пришли в иммиграционную службу отправить документы, а конверт забыли — не надо бежать на почту, достаточно повертеть головой, и вот они лежат, рядом с щелью куда сбрасывать. Как бы там ни было, нужно проявлять любознательность и уметь читать инструкции прежде чем задавать глупые вопросы вежливым работникам гос- и прочих учреждений.
Хватит преамбулы, фабулу подавай! С недавних пор всё больше хаоса в голове: знания смешиваются с воспоминаниями — суета мысленная день и ночь. И подумалось: «Что есть взрослость, и как различить в еле знакомом человеке тридцатилетнего долбоёба?»
Я с физфака, поэтому попробую вывести какую-никакую формулу. В текущий момент ответ на вопрос «что такое взрослость?» я вижу в количестве самостоятельных решений и дел, принятых и сделанных за период сознательной жизни. Разберёмся с определенями.
Начнём с количества. Кого-то родители ограждают от неудобств и плохих опытов, кого-то друзья, кого-то мужья и жёны, по-разному бывает. Здесь впору буквально палочки в тетрадке ставить: сам заправлял постель, сам поливал огород, сам строил дачу, сам учился и сам поступал в университет, сам искал жильё, сам писал диплом, сам искал работу, сам работал, сам готовил, сам покупал машину, сам её водил, сам заполнял скучные иммиграционные формы, сам — всё сам. Больших дел, я уже как-то писал о них, не очень много, одного писчего листа точно хватит. Посчитали?
Теперь готовьтесь применить операцию деления. Жюльверновский пятнадцатилетний капитан был очень взрослый, именно оттого, что приходилось ему принимать чрезвычайно много вопросов жизни и смерти в таком юном возрасте. И к невымышленным персонажам применяю тот же возрастной ценз — приблизительно с пятнадцати, как мне кажется, у обычных людей просыпается самосознание: подростки начинают протестовать против родительского гнёта, формируются оценочные мнения. Сколько лет прошло с вашего третьего юбилея? Столько лет взрослой жизни у вас за плечами.
Так запросто получается, что двадцатилетний (пять лет в сознании) может оказаться непропорционально старше тридцатилетнего балбеса, проведшего аж пятнадцать лет во взрослом состоянии.
На этом пост можно считать оконченным, в продолжении не до конца додуманный, спорный довесок.
Читать дальше →
