Здесь в Эдинбурге мы становимся старше. И чем старше мы становимся, чем крупнее мазки на картине мира.
Детский день занят переживаниями о том, где и с кем сидеть в столовке, и спросят ли домашнее задание. Каникулы, как и уроки, кажутся бесконечными. Дальше одного дня ребёнок не думает.
Студенчество не только приносит ненужные знания, но и учит чуть-чуть планировать наперёд. Если не сделал ежемесячные задания — «месы» — будут проблемы. Не подготовил лекции или не нашёл у кого их гарантированно списать — на сессии будет сложно.
В карьере желательно смотреть на год-два вперёд. Нередко буквально в дверях спрашивают, мол, где вы себя хотите видеть через пять лет? Ояебу о таком задумываться сразу после университета. Откуда мне знать?!
Однако, чем старше, тем меньше риска в каждом отдельно взятом отрезке времени. Моменты складываются в дни, недели, месяцы, а после и годы. С появление детей желание уменьшить или нивелировать риски усиливается обратно пропорционально желанию выспаться. Не успел родитель и глазом моргнуть, как детство закончилось, и в Деда Мороза никто не верит.
В юности будни остро заточенне, как ножи и прозрачно простые и стройные, как хрусталь. У раннего «Аквариума» песни про стрелы, зеркала, серебро и сталь. Позднему БГ снится пепел, у него «500 песен и не о чем петь».
Реальность от пониженного риска трансформируется в обрюзгшую тестообразную массу: углы скругляются, центр масс сдвигается к основанию. Там, где молодому-независимому прыг-скок и порядок, взрослому и ответственному (за детей и родителей, например) полгода запрягать. Не факт, что потянет лошадка телегу, загруженную жизненным опытом и прилипшим нему, как пук волос к кому серого, когда-то цветного и блестящего, пластилина, хламом.
Заметил намедни в свои сорок лет, что планы теперь простираются на декаду, не меньше. Если не заглядывать так далеко, запросто можно оказаться в ситуации, когда «как же я раньше-то не подумал об этом?» и ничего не исправить, банально не будет времени.
Ковид, немаловероятный астероид или закипание океанов от жара горящих лесов — форс-мажорные события, конечно, никуда не денутся. Но кажется мне сегодня, что только полагаясь на себя, не оглядываясь на по-достоевски кастратскую судьбу-судьбинушку, можно не профукать отведённое нам всем и каждому в отдельности время.
Как ребёнок набирается всё утро смелости дать на перемене отпор хулиганам в ответ на травлю; так взрослый бодрится и накачивает себя уверенностью на декаду вперёд — чтобы дать отпор одиночеству, старости, бедности и нескончаемому беспокойству. В осознании том может и есть — взрослость.
Этим публичным туалетом пользоваться нельзя. Точно нельзя. Совершенно точно.
Здесь в Эдинбурге мы готовимся к третьему локдауну. В Великобритании ввели новые ограничения, борются с вирусом: в Англии средней строгости, в Шотландии чуть серьёзнее.
Напомню, что мы сбежали из Чили в июле, когда там после нескольких месяцев жёстких мер дело с больными коронавирусом шло на поправку: стало меньше 2000 новых случаев и меньше 50 умерших в день. При такой статистике уставшие от карантина чилийцы соблюдали дистанцию, носили маски, косо смотрели на нарушителей, хвалили карабинеров за поддержание порядка и выполнение ковидных законов. Было ощущение, что вся страна, как в блокаду, борется с врагом-вирусом — общая война, общее дело.
А то это время в Великобритании все наслаждались оттепелью, и мы с выпученными глазами, как голодные беглецы с зоны, смотрели на людей без масок на улицах Лондона.
В конца июля здесь на всю шестидесятимиллионную страну было 500 случаев в день. Однако, у всех местных, с кем бы я ни говорил на тему ковида и связанных с ним ограничений, модель поведения почти никак не изменилась: дистанция-шмистанция, всё равно все врут, правила дурацкие, я буду вести себя, будто ничего не происходит.
Логично, естественно, очевидно — последовал рост количества заболевших. За вчера их было 12600, сегодня 14542 19724 и 137 смертей! Если сравнивать с Чили и, для наглядности, США, то выглядит это так.
Мы вернулись в точку отправления.
Все устали. Вообще все. Какие-то бюрократы и их нанятые непонятно как, непонятно где айтишники перепутали столбцы с рядами при сохранении данных в формат XLS, и тысячи подтверждённых случаев выпали из статистики. Столбцов в Excel может быть не больше определённого значения, а вот рядов — сколько угодно. Головотяпство максимальное: абсурд и «The Thick of It» полный.
Абсурдны и новые правила, которые Борис «БоДжо» Джонсон озвучил пару недель назад. Им никто не верит, их никто не понимает.
Пабы, кафе и рестораны закрываются в 10 вечера!
В итоге все набиваются туда, как сельдь в банку к 9, потом высыпаются на улицы в 10, толпятся там и на под завязку заполняют публичный транспорт по пути домой. Мэры многих городов не одобряют.
Больше 6 человек из разных семей в одном месте собирать нельзя, в гости и на домашние посиделки нельзя. В Шотландии, в Эдинбурге в частности, до марта нельзя ходить друг к другу в гости: больше двух семей собираться нельзя под одной крышей.
При этом дети, которые разносят заразу похлеще взрослых, не учитываются. Им можно перемешиваться, заболевать и распространять. Школы и сады продолжают работу. Все очень-очень не хотят, чтобы школы закрывались. Это будет удар по экономике и духу.
Уборщики, водопроводчики, газопроводичики, телеантенщики, строители и любые другие мастеровые могут приходить в чужие дома. Экономика прежде всего.
Внутри помещения обязательно носить маски всем!
Но если это кафе, то можно садиться за стол и снимать маски. Часто это буквально в метре от входа, где все в масках стоят.
Автобусы и метро ходят, Уберы и такси — не проблема. В гостинице, конечно, можно остановиться, где только-только чужой человек ночевал: дышал, чихал и кашлял.
Вот такие строгие правила, которыми собираются победить Ковид. И он, как можно представить, сравнив правила с тем, что было, например, в Чили — не побеждается. Но и не побеждает, что удивительно.
Почему такие противоречивые ограничения? Рационализовать сложно, чиновники не очень стараются поддержать свои слова фактами. Да и не работают они, все видят. Однако, не это поражает.
Удивительно, что почти никто не говорит о том, отчего такой большой разрыв между количеством подтверждённых заражённых и количеством умерших?
Много стали делать тестов молодым, а старики стали осторожнее?
По сути, именно этот параметр определяет действительную степень опасности: если я выйду на улицу и повстречаюсь там с сотней случайных людей, какова вероятность, что я заболею? Какова вероятность, что у меня — вот мой возраст, хвост, усы и документы — будут осложнения? Велик ли шанс, что я в связи с этими осложнениями останусь инвалидом? Возможно ли, что я помру вообще?
Мой любимый Fermi Paradox помогает мыслителям оценить вероятность того, что разумная жизнь во вселенной есть и нам (человечеству) удастся с ней встретиться в отпущенное на этой планете время. Использованная в дискуссии формула — это мультипликация нескольких параметров, которая даёт учёным заветное число. Чем оно больше, тем выше вероятность. Однако, чем больше в формуле неизвестных и чем выше разброс значений, тем меньше определённости в ответе.
С одной стороны, выдвигаются многочисленные аргументы за то, что во Вселенной должно существовать значительное количество технологически развитых цивилизаций. С другой стороны, отсутствуют какие-либо наблюдения, которые бы это подтверждали. Ситуация является парадоксальной и приводит к выводу, что или наше понимание природы, или наши наблюдения неполны и ошибочны.
Как сказал Энрико Ферми — «ну, и где они в таком случае?».
Так и с набившим оскомину ковидом — не оставляет ощущение, что если собрать правильные множители в формуле, то можно не надеяться на случай, а знать так ли опасен чёрт, как его малюют?
В Шотландии 5 миллионов, было сделано 697 тестов, из них 12.8% показало, что вирус есть. Если предположить, что 80% вообще без симптомов, то разносчиков вируса здесь около 3500. Вероятность встретить такого человека на улице — 0.07%. Если я весь день болтался, и столкнулся с тысячей прохожих, то среди них скорее всего был почти целый (0.7) больной ковидом. Каков шанс, что я получу их вирус? Неизвестно. Вроде 4.5% вероятность получить осложнения, и 0.8% вероятность помереть в моём возрасте без вредных привычек и хронических заболеваний. Много это? Чёрт его знает.
Запросто вероятностная ковид-формула может так сложиться, что шанс получить травму от домашнего насилия выше, чем серьёзно заболеть.
На то и нужны учёные, чтобы корректно рассчитать и доступно объяснить.
Вместо этого бюрократы не могут срастить таблицы в Excel и беспокоятся о своих политических рейтингах, делают видимость активности, а вирус, как шёл, так идёт. А у граждан наступает ковидное онемение, и пандемическое ментальное истощение. Да и с работы того глядишь попрут, а школы закроют. Очень неприятная обстановочка-с.
Складывается впечатление, что Великобритания собирается жить с ковидом. Локдауна, говорят, не будет. Экономика и общее благоденствие важнее, говорят, чем личная безопасность меньшинства. Чрезвычайно интересно было бы знать, каково это меньшинство, каково это магическое Число Опасности?
Здесь в Эдинбурге дождливо, как во время оклендской зимы. В парке у школы пахнет землёй и грибами, мы насобирали ребёнку спелой, но кислой черники, а какое-то дикое животное откусило голубю голову. Тут камни дышат стариной глубокой. Разговорился с отцом на входе в классную комнату, тот служил в Омане, рыбачил под Кайкурой, и утверждал, что лучше, чем Эдинбург — места на земле не найти.
Мы уехали из Лондона. Лондон прекрасен, но без особой нужды и карьерного шила в жопе делать там особенно нечего. Разумеется, нельзя просто так в 2020 передвинуться из точки Лэ в точку Э: без приключений не обошлось. Из-за сильного шторма — может быть вы забыли, но пока человечество покашливает, планета в огне — на линии электропередач упало дерево, проходимость двухколейной железной дороги уменьшилась вдвое. Состав простоял на месте 3,5 часа. Мы успели съесть все чипсы в баре первого класса и познакомиться с русскоязычной мамой из Литвы. Им с до станции оставалось лишь двадцать минут, нам до Эдинбурга — три часа. Обидно, зато поболтали.
Почему Эдинбург? Ещё в Чили мы выработали «запасный» план на случай окукливания Австралии. Там было предложение о работе, был даже подписанный контракт, и визы были не нужны! Но всё накрылось Ковидом. После трёх отказов со стороны военно-ковидного трибунала (Border Force) мы решили, что Австралия всё, и начали натирать лыжи, писать в школы, искать жильё, выбирать достойные и доступные города для жизни в Великобритании.
Европа до сих пор в состоянии нестабильного полураспада: сегодня из Испании приедешь — самоизоляция! Завтра из Франции — спи дома отдыхай! Швейцарию вон тоже внесли в список заразных стран. Как бы толсто намекают — не надо вам никуда ехать. Но мы всё равно решили двинуться дальше.
Я открыл Nomadlist, накрутил фильтров и по сути выбирал из Бристоля и Эдинбурга в финале плей-офф. Нам нужны были школы, нужны были какие-то исторические достопримечательности aka руины, которые были бы открыты скорее всего вне зависимости от вируса. Туризм в ковид, как и вообще жизнь во время пандемии — сплошь расстройство и неопределённость. Едешь куда-то и не знаешь, открыто там; идёшь куда-то, и понятия не имеешь — не разорилось ли кафе, не помер ли владелец.
Удивительное дело, но никто из многочисленных знакомых и твиттерян не ругал Эдинбург, все только хвалили. «Что-то в этом есть» — подумали мы и купили билеты, сняли квартиру, написали в школы.
Как и предполагалось, частные школы, потеряв клиентов, охотно шли на диалог. Те, которые поняли, что ситуация серьёзным образом изменилась и услуги их в условиях ковида стали товаром третьей необходимости, особенно вежливо и расторопно общались с нами, молодыми родителями и потенциальными клиентами.
Поезд прибыл в пятницу. В понедельник мы уже имели одно полностью готовое приглашение в одну школу и один предварительный экзамен (скорее проверку) в другой школе. Что одна, что вторая — очень похожи на выдуманные замки из Гарри Поттера. Я не шучу.
Во вторник мы подписали контракт. Обычно, если покидаешь школу, то ты, родитель-терпила, должен оплатить за следующую четверть вперёд. Оказывается, в условиях пандемии — школа ОК принять нас на условиях pay-as-you-go: плати пока можешь. Тяжёлые времена.
Я злорадствую, потому что на деле доволен тем, как необычный мировой кризис, который мы с вами проживаем, показал затхлость многих традиционных, закостенелых систем. Оказывается, можно обсуждать инвестиции не лично, а по видео-звонку. Оказывается, почти всё можно заказывать с доставкой домой, Оказывается, никто не против, если вы пришлёте подписанный PDF, а не придёте лично с бумажками из принтера. Пандемия, как лакмусовая бумажка показала, чьи бизнесы морально и исторически устарели и должны либо поменяться, либо исчезнуть.
В среду ребёнок пошёл в новую школу. Я на радостях купил фортепиано, и владелец магазина привёз его к подъезду бесплатно. В Эдинбурге пока все милы и доброжелательны весьма.
Я всегда говорил, что миграция или иммиграция — это хлопотно, но не сложно.
Устроиться на новом месте заняло меньше трёх дней. Даже борщ с русскими пельменями нашли, скоро подвезут. Теперь будем исследовать вожделенные руины и пытаться прочувствовать особенный дух северной столицы.
Я мало писал о первых ощущениях после выхода из самоизоляции в Лондоне, а там было что рассказать.
В Лондоне все куда-то бегут, и маски все эти, глупости и противоречивые правила, выдуманные бюрократами — за-па-ри-ли. Максимально ощущается всеобщая апатия и усталость от необходимости соблюдать изменяющиеся порядки: дистанцию держи, маску носи, особенно внутри помещений! Но если это ресторан — можно снять маску и вот тут в метре от входа сесть без проблем. В Лондоне я по привычке из Чили (там и сейчас большинство так, только сегодня созванивались с Костей) — старался ходить в маске. Разве что в парке снимал. Разительное отличие таково, что в Чили вируса боятся, на него злятся, а в Европе, которая на два-три месяца опережает Латинскую Америку в пандемическом плане, коронавирус всех раздражает.
Здесь, в Великобритании, гораздо больше разговоров про то, какие бессмысленные меры принимаются, и как надо научиться сожительствовать, и как надо спасать экономику, невзирая на смерти людей. Всяк рационализует, как может: и люди-то старые, и статистика-то искажённая, и маски-то дырявые. Всё подряд идёт в ход: от логической эквилибристики у большинства мозги свернулись в творог.
Если каждую минуту будет орать пожарная сигнализация, то через час вы перестанете подскакивать и бежать к лестнице. А к вечеру под звуки тревоги беспокойно уснёте. Поутру под крики сигнализации будете кофе готовить, раздражаться. Через месяц — в шумоподавляющих наушниках будете втыкать в Нетфликс под винчик. Через полгода купите на Амазоне специальной формы звукопоглощающую шапку, разработанную в Скандинавии, чтобы радикально смягчить и очеловечить звук пожарной сигнализации — она всё так же каждую минуту орёт. Через год, по телевизору говорили, придут пожарные и отключат её. Точно-точно.
Ментальное онемение — то испытывают жители Туманного Альбиона по поводу Ковид-19. Таково моё обывательское, туристическое наблюдение после двухнедельной самоизоляции в Лондоне и недельного проживания в Эдинбурге.
В Эдинбурге, кстати, масок много, и, может потому, что мы снова среди родителей оказались, кажется, что люди более ответственно относятся к правилам и ковидным ограничениям. В автобусах — в масках. В ресторанах обслуживающий персонал — в масках. Носы не высовывают, на подбородок не сдвигают. Пожилые люди — точно в масках. Дистанцирование почти всюду соблюдается.
Так или иначе, латиноамериканская мечта умерла от последствий коронавируса, и мы остаёмся в Эдинбурге до января. Если понравится — до мая. Если очень, очень, очень понравится — может быть ещё задержимся.
Если вы знакомы с интересными людьми тут, мы, семья из двух взрослых с одним семилетним мальчиком, с радостью наладим контакт. Пишите.
