Индустриальный Китай, страна-завод

Завод на острове Ламма, Гонконг
Получить эту фотографию в полном формате.

Здесь в Китае вовсю на наше с вами благо работают фабрики, заводы и сотни миллионов людей. Запад, сидя в удобных креслах, в удобной одежде, за удобным столом с современным ноутбуком, изредка попинывает Восток за ухудшающееся экологическое состояние планеты. Успешно пришедший к прогрессивному коммунизму спустя многие десятилетия лишений и борьбы с невидимым врагом Китай пока занят собственным развитием, и вопросами сохранения окружающей среды не очень интересуется.

Мне отчего-то верится, что придёт время, и не вопрос решится сам собой — будут построены гигантские атмосфероочистные станции, которые наведут баланс в разболтавшейся экосистеме планеты. Того глядишь, по всему миру рядом с каждым заводом такие установки будут стоять. По сдельной цене, конечно. А что? Дело хорошее, выгодное. И сердобольное белолицее общество с высокими моральными устоями и привычкой переживать по поводам, которые, так сказать, «вообще», будут довольны, и инвесторам будет куда средства пристроить.

А пока развитая часть Китая выглядит, как одна огромная фабрика. Каждый квадратный метр максимально эффективно используется для производства чего-нибудь полезного. На подъездах к Шанхаю видно, как меж рельс растят какие-то корешки. Вероятно, те, что подают после в едальнях. Площадь, кормящая двадцатимиллионный Шанхай, который ныне называют не иначе, как «Нью-Йорк на стероидах», в три раза больше самого города.

Южные, кантонийские районы, имеющие доступ к гиперэкономике Гонконга и прилегающих к нему Шеньчженя и Гуанчжоу трудятся по 24 часа в сутки. Пейзажи напоминают кадры японских киберпанковых сериалов: лес труб до горизонта, небо изрезано проводами, поверхность земли — дорогами. В этом месте производится по различным оценкам до семидесяти процентов всей одежды в мире. Местные рассказывают, в трудовых посёлках натуральная одёжная лихорадка: денег там от продажи настоящих и не очень Кельвинов с Кляйнами, как грязи, народ пресыщен развлечениями, и закон, пока рабочие, фабриканты и мафия отдыхают, тихонько стоит в стороне. Самые шумные кутилы в Макао — кантонийцы.

Собранные мною под катом фотографии были сделаны по пути из Гуанчжоу в Гонконг, и из Макао в Наннинг на пути к вьетнамской границе. Про Шенчьжень, город-отражение Сянгана, и про Макао, который давно уже переплюнул Лас-Вегас по сборам в игровых домах, я расскажу в следующий раз.

Ещё шестнадцать фотографий + бонус

Комментарии

 

О тлетворном безразличии Запада

Отель Ватерлоо

Здесь в Окленде второй день идёт телемарафон в поддержку каких-то новозеландских детей. Я бы отправил пару долларов, если бы только понимал, кому именно это поможет. В Новой Зеландии нет детских домов, и есть довольно высокие налоги, на которые, я полагаю живут родители тех детей, которым нужны бесплатные ланчи. Как бы там ни было, Big Night In — так называется мероприятие — учит детей благополучных семей тому, что в их чудесненькой стране, где нет бездомных собак, бешенства и туберкулёза, есть те, кого родители не могут или не хотят содержать и этим обездоленным нужно помогать. Дело хорошее, но я бы на месте родителей проголосовал в случае регулярного повторения подобных мероприятий за понижение налогов по всем пунктам. Для баланса.

В этом году гигантскими усилиями кричащих телеведущих и было собрано чуть меньше двух миллионов. Компания, в которой я зарабатываю на жизнь, сделала телемарафону сайт, который, слава тебе, Господи, выдержал наплыв посетителей, чую, будет премия.

Меж тем организованный около двух месяцев назад Real USSR уверенно набирает обороты. Больше десяти тысяч уникальных посещений за последние три дня. Началось всё с успешного фото-поста про эксперименты с двойной экспозицией, который попал на главную страницу metafilter.com и, так уж вышло, испанские блоги. Продолжилось предложением поддержки от знакомого многим проекта EnglishRussia. А закончилось упоминанием Настоящего СССР в блоге Тёмы Лебедева и священной войной совков с западной промывкой мозгов в комментариях к посту о том, что в СССР, как и во многих других странах, отнюдь не гнушались копировать без указания авторства. Пост так и называется «Холодная война клонов».

Удивительно, что сейчас, спустя почти двадцать лет со времён распада прогрессивного гиганта, находятся люди, уверенные, что Западу, как и раньше, чрезвычайно важно промывать всячески чернить образ «трудового», пусть и не советского, но российского человека. Глядя на такое безрассудство, я бы хотел кое-что пояснить.

Знали ли вы, что Россия, если глядеть на неё из за границы, из-за границы России, очень похожа Китай?

Продолжение поста

Комментарии

 

Уголки

Телевизор

Здесь в Окленде по соседству от меня расположен дом престарелых, retirement village. «Деревня для уединения», если перевести буквально. На деле это несколько продолговатых многоквартирных приземистых домов. Почти каждый вечер, возвращаясь с работы, я прохожу мимо однокомнатных ячеек, отгороженных от внешнего мира пластиковыми, раздвигающимися дверями. Рядом с одной из квартир и в дождь и в зной стоит старый, никому не нужный телевизор, почти сливающийся в мягкой тени близстоящего дерева с фоном — как в «Красоте по-американски», очень красивый.

Кажется, я начал понимать, почему мне когда-то очень понравились фотографии Стефена Шора, первого в мире фотографа, при жизни выставлявшегося в Нью-Йоркском музее исскуств (Metropolitan Museum of Art). Год назад я несколько недель не убирал окно браузера с его работами, пытаясь понять, что в них особенного.

Не знаю, как у вас, а у меня, нередко так бывает, что глаз своей гармоничностью притягивают казалось бы совершенно обычные статичные сценки. То это мягкий свет, то геометрия линий, сочетание цветов, фактуры, всё это вместе взятое. Для себя я такие фотографии помечаю фиолетовым тагом. Они — пространство для игры фантазии, декорации для вымышленных ситуаций и персонажей. Так получаются фотографии без действующих лиц. Без лиц вообще. Остановленное в фотографии и без того недвижимое время-пространство ничего не замечает и продолжает существование. Вы смотрите кино, в котором неподвижная камера снимает недвижимых актёров, но нет никаких сомнений в том, что они живые.

Ещё 66 фотографий. Помогите выбрать 6 лучших

Комментарии

 

Полуночный портал

Харбин, Китай

Здесь в Окленде я решил тряхнуть стариной и в очередной раз как попало сымитировать уже набивший оскомину эффект tilt & shift, о котором я подробно писал раньше. Есть подозрение, что конкретно эта структура должна не на шутку сбивать мозг с толку. Два с чем-то года назад эта техника ещё была кому-то интересна. Под катом то, что я наснимал за как раз в то время, держа, т.с., руку на пульсе.

Много фотографий, чтобы покончить с этой темой раз и навсегда

Комментарии

 

Мой Амой

Сьямень

Здесь, в Сямэне, придумали кетчуп. На кантонском диалекте koechiap, или ke-tsiap (кит. qi?zhi), что в переводе означает — «сок баклажана». При чём там баклажаны совершенно непонятно, ведь тогдашний соус состоял из рыбного рассола или моллюсков, тоже солёных. Не входили в рецепт и помидоры. Вместо этого в соус добавляли анчоусы, грецкие орехи, грибы и фасоль, чеснок, специи, и рисовое вино. Отнюдь непростой, очень по европейским меркам нетрадиционный рецепт. Тем не менее соус пришёлся по вкусу приплывшим из Англии в семнадцатом веке торговцам, так catchup или, как его ещё называли — ketchup, появился в Европе.

Из Китая в те времена везли всё. И Сямэнь тому способствовал. Издревне этот порт являлся самым крупным на Тайваньском проливе. После того, как в шестнадцатом веке власти избавились от пиратов, в порт стали заходить португальские суда. Однако, сто лет спустя пираты вернулись и захватили город с прилежащей территорией. Их бравый предводитель Коксинга провёл детство в Японии, получил в Китае хорошее образование. Война с маньчжурамы прервала череду золотых студенческих лет будущего предводителя.

Коксинга переводится как «господин с императорской фамилией». Наш герой действительно был королевских кровей. Когда после захвата Фуцзянь его отец вступил с маньчжурами в сговор, сын отказался последовать за ним и стал пиратом. Четырнадцать лет (!) спустя он нанёс сокрушительный удар, далеко продвинувшись со своей флотилией и стотысячной армией вглубь континента. Сямэнь стал его столицей.

Чтобы укрепить тылы, Коксинга обратил внимание на Формозу, нынешний Тайвань, принадлежавший в ту пору голландцам. После девятимесячной осады остров сдался. Защитники, стоит отметить, были отпущены с миром в знак уважения к их стойкости. Правитель юго-восточной Азии стал силён, как никогда. Планы на захват Филиппин оказались разрушены неожиданной вспышкой малярии. Коксинга умер в порыве гнева, когда подчинённые отказались казнить наследника, не так давно уличённого в связи с сиделкой. В социалистическом Китае Коксингу, Чжэн Чэнгуна, так звучит имя на местном наречии, почитают, как героя-освободителя от иноземных захватчиков и сильного правителя с твёрдой рукой.

Сын продержался у руля больше двадцати лет. Потом Китай, конечно, вернул Тайвань и Сямэнь, немедленно ограничив торговлю в регионе. Только в середине девятнадцатого века после Первой опиумной войны запреты были сняты, и город стал крупнейшим и важнейшим портом страны. Близлежащие острова и бухту стали заселять иностранцы.

Ныне Сямэнь является одной из специальных экономических зон Китая (подобно Гонконгу) и в прошлом году был признан лучшим по уровню жизни среди других мегаполисов КНР. Как краевед заявляю, что там и правда хорошо: чистенько, уютненько и в то же время по-богатому.

Мы довольнго долго выбирались из Нанчанга. Шли дожди, в районе Шанхае начались наводнения, да ещё праздники — в итоге было решено двигаться на юг и к морю. Минуя крупный индустриальный город Фучжоу, на автобусах мы добрались до берега Сямэнь. По приезду остановились на Острове пианино — Gulangyu Island. В предыдущем посте из Сямэня я немного о нём рассказывал.

Много фотографий, пробуем новый формат поста

Комментарии