Здесь в Окленде каждое утро начинается с будильника или его предчувствия. Чтобы ограничить себя в опозданиях, перевёл часы на десять минут вперёд. Простая казалось бы вещь, однако каждое утро я об этом забываю, что несколько раз помогало не покупать всему отделу кофе. Засоня получает, как я уже говорил, чёрный крест против своего имени на белой доске: кофе всем — избавление от грехов.

В без восьми минут восемь нужно выйти из дома, чтобы перебежать через дорогу и успеть заскочить в автобус. Я однажды сонный забыл махнуть рукой, здесь автобусы останавливаются по характерному знаку «Такси! Такси!», и он проехал мимо. Иногда за рулём сидит водитель, который поёт. Сквозь дремотный дым можно слышать его мычание и смешки.

В городе по утрам обычно зябко и нередко, как сегодня — туман. На противоположной стороне улицы, в ожидании зелёного света светофора, скрестив руки стояла девочка. Тонкие, худенькие ножки в чёрных колготках, короткий сарафанчик, тоже чёрный. Она ёжилась и потирала плечи. Оттого, что здесь не принято смотреть в глаза прохожим, она, конечно, обратила внимание на моё придурошное выражение лица. Проходя мимо, улыбнулась.

Рядом с работой молодой, упитанный китаец раздаёт утренний тираж городской газеты. Каждый день на одном и том же месте. Уж не знаю, как так вышло, но каждый раз, завидев меня, он издали машет рукой или, если мимо прохожу, говорит «Good morning!», я отвечаю. И именно в этот момент начинается новый день.