Какочтото

Здесь в Окленде все русские знают и посмеиваются над названием одного городка в центре Северного острова. Что удивительно, местные жители тоже без особого труда понимают, откуда берётся повод для насмешки. Какахи (Ссылка на Google Maps) — любому ясно, что имечко «попахивает».

Посмеявшись вместе, давайте вспомним относительно недавний материал в русском «Esquire» о товарно-денежных отношения в России. Автор философ Глория Ориджи, сотрудник парижского Национального центра научных исследований (CNRS), основатель портала www.interdisciplines.org, автор книги «Введение в Куайна» и редактор сборника «Text-e: текст в эпоху интернета». Так вот Глория в одном из своих трудом описала тип экономики, в котором люди стремятся не только производить плохой товар, но и покупать его! И назвала его, легко догадаться — «Какономика».

Вкратце это состояние описывается следующим образом: «Я верю, что ты не выполнишь свои обещания в полной мере (наебёшь), потому как хочу быть свободным от того, чтобы выполнять мои и не чувствовать себя из-за этого неудобно (наебу тебя)». «Кακός» — от греческого «дурной».

Странность и интерес ситуации заключается в том, что во всех какономических обменах обе стороны, кажется, ведут двойную игру: есть официальное соглашение, в котором две стороны заявляют о своем намерении проводить обмен на уровне высокого качества, и одновременно молчаливое согласие в том, что скидки на качество не просто допустимы, но и ожидаемы. Это превращается в своего рода молчаливое взаимное попустительство. Таким образом, никто не «паразитирует» за чужой счет: какономика регулируется негласной социальной нормой скидки на качество, взаимным принятием посредственного продукта, который удовлетворяет обе стороны, при условии, что они публично продолжают заявлять об обмене на уровне высокого качества. — подробнее в исходной статье

Наверное, не зря относительно недавно певец-юморист Слепаков разродился песней «Купи говно». Состояние это витает в воздухе.

Сегодня мне снилось, что где-то в заросших полях русской деревни, где оводы и пахнет травой вперемешку с навозом, мы с Сергеем Удальцовым, которого я знать не знаю и в целом считаю товарищем крайне неоднозначным, искали в долгом разговоре слово, которое наиболее полно описывает, сложившуюся в политической системе России ситуацию. Сергей, так и был во сне, каким я вижу его на фотографиях с митингов — с непокрытой бритой головой и в гоповской своей чёрной осенней куртке. Через два часа мытарств по задворкам мы, наконец, пришли к консенсусу. Началась гроза, и я проснулся.

Когда-то давно, глядя извне пузыря с пропутинским телевизором, меня буквально вырубало от абсурдности происходящего. Уже не раз давал ссылку на пост под названием «Информационная голодовка«: с 2010-го года это состояние лишь многократно усилилось, будучи мультиплицированным очередными циклами ротации власти. Даже таксист на грязном Бали, который два слова по-английски связывает с трудом, пошутил, вращая кистью руки, как в русском народном танце: «Putin, Medvedev, Putin, Medvedev, Putin!».

Лишь несколько часов назад вымышленный лысый гопник в куртке сумел расставить всё по местам. То, что происходит в России и официально называется демократией, на самом деле ни что иное, как «какократия» («говнократия», если кому так удобнее). Собралась головоломка.

Социальной нормой считается, что по закону скорее всего не будет, но обе стороны понимают, что нужно лишь сохранить видимость. И предпочитают такую, кхм, в обе стороны эластичную систему заявленным в конституции правам и свободам.

Так получаются, например, свобода слова и собраний. Выходить на митинг можно, но, если захотят, то найдут к чему прицепиться и посадят. И обе стороны об этом знают. Удивительно, что от безысходности, наверное — идут: одни с ленточками, другие с дубинками.

На выборах обе стороны обещают действовать честно: голосовать по совести, честно считать. Камеры вон даже поставили. Однако, теперь, думаю, очевидно, что и те, и другие с самого начала понимают: качество голосов будет низкое (карусели, выслуживание нижних чиновничьих ярусов), и посчитают их как-нибудь. Но в конце мы все назовём президента законно выбранным, а Чурову дадим медаль.

В какократической стране, где власть принадлежит говну, пишутся дурные законы, назначаются (не выбираются, нет) дурные губернаторы, заминаются неугодные дела. Я спрашивал недавно у свежеприехавшего из России человека: поймали тех, кто бил журналиста Кашина; осудили тех, кто убил Магнитского; кто взрывал в метро нашли; кто поезд Мск-Питер взорвал — их поймали; в аэропорту бомба была, с этим разобрались; выследили настоящих убийц Политковской? Нет вроде по всем пунктам. Но, невзирая ни на что — власть и народ верят в ненадежность друг друга и закрывают глаза на взаимовыгодный слабый результат.

Москву, я слышал, скоро переименуют в Нью-Какахи, или это приснилось.