Сегодня принесли мою электроакустическую гитару, которую я не трогал уже год. Только толку оттого, что она «электро» совсем никакого — шнура нет.
Вспомнил, как работать со всякими программулинами вроде CoolEdit Pro. Через микрофон для наушников записал песню свою любимую.
http://piterpan.ru/temp/Damien%20Rice%20-%20Volcano%20(pp%20cover).mp3 (3Мб)
Микрофон есть в наушниках, он вживлён в шнур на расстоянии 10см от непосредственно «ушей». Пришлось покорячиться.
Голос солиста группы «Пикник» похож на голос Газманова. Такое впечатление после первого трека альбома «Вампирские песни».
Слушаем дальше. Уже лучше. Но вот третий трек снова испортил общее ощущение. По четвёртому трек понял, что слушал это раньше, оказывается, знаю слова.
Пятый трек смахивает на одну из песен rlxa. Ну, очень похоже. Лёхины песни мне нравятся.
Трек шестой: как можно так кряхтеть «смех жрецов», скип. Хотя, возможно, общий звуковой ряд ничего… Опять смех бьёт в лицо, скип, скип.
Про седьмой трек сказать нечего, переходим к восьмому. Пилот ведёт вертолёт, вертолёт, вертолёт, вертолёт, вертолёт, вертолёт. Такая рифма, ребята. Когда нечем добить альбом, наверное, стоит записать две версии одной песни в одном треке.
Последний трек, как и седьмой, понравился.
Резюме. Нет, мне не нравится группа «Пикник». Впрочем, возможно, The Best слушать можно.
В кино попасть очень просто. Не так, чтобы затесаться в массовку и потом показывать друзьям пальцем, мол, вон там сзади из горы трупов моя рука торчит. А так, чтобы в один момент стать главным действующим лицом, героем, негодяем, кем угодно.
Нужно всего лишь затолкать в уши наушники-кнопочки и включить любимую музыку. Тогда мгновенно нападает невероятная лёгкость бытия. Под саундтрек, состоящий преимущественно из Верки Сердючки жители города весело ходят по метро, задорно читают объявления на стенах, с удовольствием слушают «осторожно, двери закрываются» и объявление про концерт мумий в ЛДС. Под Nine Inch Nails всё совсем по-другому: такое ощущение, что они все сейчас либо меж собой передерутся, либо тебя разорвут на части от врождённой злобы и безысходности серого существования.
Мы с DJ Shadow аутично побродили по городу. Видно плёнку прокручивали медлено — motion blur без конца.
Мой дверной звонок умеет играть около десяти различных мелодий. Простые узнаваемые мелодии из нескольких нот он выбирает случайным образом и поёт. Из тех двенадцати тонов, что в нём зашиты, как минимум пять пищат мимо. При наличии слуха жутко и отвратительно такое слышать.
С детства не люблю тилинь-пиликанье птичек и классику в исполнении белой коробочки над дверю. Куплю простую жужжалку. Дверной звонок должен жужжать. Телефон должен звонить.
После посещения «Дон Кихота» в не так давно отреставрированном Оперном Театре остались те же впечатления, что и после одного из концертов международного фестиваля скрипичной музыки в Консерватории.
У общества есть слои, примерно так говорил Шрек. Слова напрочь американского мультперсонажа отлично ложатся на постсоветскую действительность. Каждому социальному слою свои медеведи.
На фестивале скрипичной музыки мы с мамой и bezdec‘ом слушали японского мальчика и девочку из Южной Кореи. Знаете, мы-то попали туда случайно и Ваня даже немного вздремнул, но те, кто пришёл на этот концерт, купив билеты заранее, сидели ровно и внимали волшебным звукам. Кореянка проникновенно играла что-то медленное, нежное и невероятно сложное, ей как-то похлопали. Мальчик очень-очень-очень быстро перебирал пальцами и всячески выкрутасничал с инструментом. То была цыганщина. За это он получил громкие аплодисменты от почтенной публики. Я же сидел и думал, что мальчик этот с тонкими пальцами, чёрными прямыми волосами и, судя по походке, больными ногами в ином контексте был бы дрессированным медвежонком, которого обучили крутить педали и ездить на велосипеде кругом арены. Уверен, животным в цирке отнюдь не просто ходить на задних лапах и всячески хлопать ластами. И пролетариат принял бы этого медвежонка и с почти тем же чувством умиления аплодировал стоя. В цирке рабочие, в Консерватории музыкально одарённые люди с повышенным уровнем духовности. Рабочие, однако, более искренни. А эти играют, как Ганнибал Лектер. Тоже мне бисер.
Теперь мысленно переместимся в Оперный театр. Публика ещё более напыщенная, чем в Консерватории. Люди, которых выпустили на сцену много лет занимаются танцами, чтобы у них появилась возможность выйти на сцену какого-нибудь Оперного Театра. Представьте только, солистам понадобилось не меньше пятнадцати лет, чтобы научиться выделывать сложнейшие па и не падать. Я вот думаю, не обидно ли им, что бурю оваций вызвали конь Муся и ослица Глаша, которых посреди действия вывели на сцену. Конь стоял, ослица стояла, танцевать они совсем не умеют.
Как мне объяснил genetik, люди играют. Я не знаю, нужна ли мне искренность рабочих и зачем этот пост.