Четыре пляжа на западе

Муревай

Здесь в Окленде заканчивается лето, стоят последние тёплые дни, когда ещё можно не только намочить ноги в океане, но и окунуться целиком в прохладную воду. Для ленивых выбор куда поехать на пару часиков традиционно невелик: Пиха, Муревай, Анафата, Каре Каре. Все они находятся приблизительно на одном расстоянии от дома — что-то около сорока минут на машине.

Много фотографий и текста

День-ночь

Здесь, в Нанчанге, мы провели несколько дней. Гостеприимный elsueno собирался возвращаться в Россию, паковал чемоданы. Как и во время моего прошлого посещения, два года назад, над Нанчангом висел смог. Я фотографировал перекрёсток из окна, играл на гитаре  и пробовал научиться дудеть в трубу. Без особенной боязни побеспокоить соседей, микрорайон новый, слабозаселённый. Однако, нет никаких сомнений в том, что это в скором времени будет город-сад.

Ещё шесть фотографий

Иммиграция в Новую Зеландию, памятка

Парусник в парке Тафарануи
Больше подобных картинок можно посмотреть и скачать тут.

Здесь в Окленде тоже начинается кризис. Неторопливо, как это принято в Новой Зеландии. Всё чаще в аську и почту приходят люди, делятся планами на жизнь. Чаще всего это что-нибудь в духе «думаю продать машину (квартиру) и приехать к вам, в Новую Зеландию, жить». Не вопрос, продав квартиру в Москве можно купить дом здесь и жить некоторое время… Пока деньги не кончатся. Звучит неплохо, но как ответить на вопрос, мол, на каком основании вы собираетесь находиться всё это время в Новой Зеландии, люди не знают. Но, отвечают, у них есть компания («знакомая в паспортном столе», «человек в Москве»), которая может посодействовать в получении визы за сумму, здесь данные разнятся, от 70 до 350 тысяч рублей. Это, простите, наебалово. Поясню почему.

Я знаю, что уже много писал про иммиграционные дела, но в очередной раз, в виде памятки — как это на самом деле работает.

Продолжение поста, много текста

Высокоуровневая жизнь

Здесь, в Катманду, кипит жизнь. Ноги и колёса поднимают пыль в воздух, и гималайский ветер разносит её по долине. Плотность здесь населения составляет почти двадцать пять тысяч человек на квадратный километр, то почти в два раза выше, чем в, скажем, Москве. Оголтелый ритм туристического бизнеса в центре равномерно размазывается внутри «Катмандушной» кольцевой дороги. За ККаДом люди живут очень бедно. Больше половины работоспособного населения сельской местности до сих пор трудятся за еду и выплачивают долги предков за землю. Как я уже писал, среднегодовой заработок непальца составляет пять тысяч рублей. Феодализм чистой воды.

Город пережил сильнейшее землетрясение, более восьми баллов по шкале Рихтера, в тысяча девятьсот тридцать четвёртом году. Больше трёхсот тысяч домов были повреждены или полностью разрушены, шестнадцать тысяч человек погибли. Столица до сих пор не оправилась от потерь, в старой части города нередко можно увидеть покосившиеся стены, трещины. Сносить и строить заново очень дорого. Как бы там ни было, население растёт, растёт и город. Особенно его центральная часть. Жители наращивают этажи на крышах ветхих строений.

Если Нью-Йоркские крыши нередко служат площадками для буржуйских развлечений: у кого-то там сад, кто-то занимается артом, кто-то голубей разводит. Вполне понятный способ самовыражения для замороченных офисной работой белых воротничков с Wall Street. То в Непале бесплатная площадь используется по делу. Там, на вторых и выше уровнях, вывешивают разноцветные флаги, растят цветы, сушат бельё и рис, принимают солнечные ванны, молятся, угощают туристов кофе. Евреев в Непале чуть больше полутора тысяч, а горячей воды в кранах нет. Решение в простых чёрных баках, то тут, то там стоящих под палящим солнцем на верхотуре.

Я провёл несколько дней, бегая вверх, вниз по узким, неудобным ступеням, покоричневел лицом и вдоволь насмотрелся на окрестности с Гималаями на горизонте.

Ещё семьдесят шесть (sic!) фотографий

Кенодомено

Здесь в Окленде прошёл вечер Двенадцати. Под лёгкие напитки и не менее лёгкие закуски мы просмотрели последнее творение Михалкова «12» и следом, так сказать, «исходник», фильм американца Люмета «12 разгневанных мужчин» 1957 года.

Почему фильм Михалкова говно и никогда не войдёт в десятку лучших на IMDB? Потому что недостаточно запереть хороших и очень хороших русских актёров в спортзале и попросить их почитать на камеру неплохие порой монологи о жизни вообще и проблемах современной России. Я был поражён насколько «русский офицер» не уважает зрителя. Настолько всё в лоб, настолько разжёвано… Герой говорит десять минут, заканчивает, а у зрителя остаётся один вопрос: «И чо»? Минута на притягивания за уши болтовни к делу о мальчике, и вот уже занимается рассказом о жестокостях жизни в России следующий герой. Вместо выполнения законов, люди душевно посидели в спортзале, потрепались о их невыполнении, о дяде Васе, который «стал тэррорыст». Впрочем, пенсионер с украинским акцентом, пожалуй, самый удачный персонаж фильма.

Вместо дополняющей сюжет &laquoУтомлённых солнцем» шаровой молнии — птица. В целом Михалков жутко отвратителен. Я не очень впечатлительный человек, но было невероятно неприятно смотреть на отыгрыш паузы, которую продолжительно и на нерве держал герой Никиты после слов: «Я русский офицер». И Царь всея Руси. На мой взгляд горазд лучше прозвучало бы: «Я — Никита Михалков, дворянин, русский офицер и, наконец, просто-напросто режиссёр этого фильма, сборы от которого пойдут мне в карман».  В конце можно было немного помахать лазерным мечом, сесть в космический корабль и немедленно совершить гиперпространственный переход к месту сходок плохих пацанов и снова немного помахать лазерным мечом.

Знаете, есть реальность, а есть виртуальная реальность, о которой все говорят и многие видят. Виртуальная картинка России постбандитского периода, эпохи олигархов, успешно создаётся СМИ и фильм Михалкова — фарш из всего этого шаблонного говна. Я поясню. Здесь, вне России, мне непонятен термин «элитный дом». Очевидно, что квартиры в любом строящемся здании в Окленде будет стоить дорого и хорошо выглядеть. Потому что это будет новое жильё. Мне непонятно, почему таксист смотрит с сожалением на человека, закончившего Гарвард и владеющего своим телеканалом, а после весьма искусно показывает в лицах историю гибели его семьи, живущей в одном из таких «элитных домов». Мне непонятно, что такого особенного в том, чтобы пультиком открывать ворота подземного гаража, здороваться консьержем и на говорящем лифте подниматься к себе домой? И почему это повод для издёвок со стороны ни разу не матернувшегося бомбилы-мутанта? Мне непонятна фраза кладбищенского нувориша: «На деньги мёртвых я делаю жизнь живых лучше». Мол, да, он тоже берёт, это ужасно, но нещитово, потому что он вон школу построил в своей деревне. При этом мёртвые лежат в земле. А деньги он взял у вполне живых родственников.

Очень много личного рассказали нам разные герои фильма. Слишком много какой-то эклектичной хуйни, к делу не относящейся, зато отлично укладывающейся в рамки нынешнего видения России Россией, ну, или теми, кому это нужно. Жалкое зрелище, как бы там ни было.

12 — очень заказное кино, призванное рассказать молодёжи о вреде наркотиков, бухла, женщин, гнева, евреев, чурок, денег… Всего, чего плохо, когда его много. Наверное, такое кено хорошо будет показывать старшеклассникам в школе. Возможно, для этого оно и было снято. Только зачем проп-материалы отправлять на Оскар, мол, вот, весь мир, смотри, это русское кино. «Неоконченная пьеса для механического пианино» — вот это кино.

Не удержусь пнуть напоследок особенно блядский довесочек с православной иконкой и Маковецким, говорящим с воробушком. После первого, предварительного просмотра Владимир Владимирович, или кто там сейчас за него, отметил, что соборности не хватает. РПЦ срочно выделилили денег на плейсмент, режиссёр доснял эпизод. Изящнее надо.