Месяц в «норвежской тюрьме»

Здесь в Сантьяго мы больше месяца не выходим из дома. В основном сидим в квартире, гуляем вокруг здания, делаем там гимнастику с ребёнком, нашагиваем шаги для шагомеров: туда-сюда по парковке полкилометра. Раз в неделю моем кафельный пол на этаже с использованием антисептических средств. У каждого соседа свой день: этаж чист, все здоровы. Познакомились с соседями.

Вчера закончилась мелочь для стирального автомата (здесь, как в Нью-Йорке, нет своих стиралок в квартирах, зато есть общая прачечная комната с коммерческими автоматами). Пришлось пойти на сайт комиссариата Comisariavirtual и получить онлайн разрешение выход за продуктами.

Уходить далеко от дома нельзя, дольше четырёх часов гулять нельзя, ходить в неопределённые какие-то места нельзя; ты пишешь в пропуске, куда идёшь. Местные чилийцы указывают свой уникальный номер налогоплательщика, иностранцы оставляют свой возраст, номер паспорта, имя, адрес проживания, пункт назначения. Перед получением пропуска всех просят согласиться, мол, я ознакомился с законом, который меня накажет в случае чего.

Двенадцать типов разных индивидуальных пропусков и несколько типов групповых.

Удивляет, что с собаками гулять можно, а с детьми нельзя.

В магазине (пять минут от нашего здания) двери закрыты, через щель охранник просит показать пропуск (его можно скачать в PDF, там QR-код на всякий случай). Проверяют не сколько паспортные данные, сколько время — не истекли ли четыре заявленных. часа? Внутри супермаркета — безлюдно и отнюдь не все продукты доступны: пустые полки тут и там. Выглядит невесело. Маску носить — обязательно. Если вы сели в свой частный автомобиль и куда-то отправились, могут проверить пропуск и маску.

Если говорить об ощущениях — я напомню, в нашем районе Сантьяго несколько недель полный карантин и военное положение после восьми вечера — болтаться на улице, на свежем воздухе ну очень приятно. Однако, когда в поле зрения появляются сограждане — это напрягает. Как напрягают пустые полки магазинов и военные с автоматическим оружием. Последних я видел всего раз. Но с балкона видно, как окрестности патрулируют полицейские машины вперемешку с работниками охранной службы, нанятой муниципальным самоуправлением.

В нашей маленькой ячейке общества выработался какой-от режим. Ребёнок просыпается раньше и читает книги или собирает LEGO. Это чудесно! Родители могут спать. Два раза в неделю классная руководительница проводит полуторачасовые (изнурительные!) уроки по Zoom. Они работают плохо: дети, их около десятка, не могут усидеть; у хоста постоянные проблемы со звуком, кто-то не выключает микрофон, кто-то бесится на камеру. Я считал и считаю: дистанционное образование в формате обычного урока — это не для всех. Чьи-то дети сидят, как приклеенные, активно участвуют в обсуждении. Нам приходится это время проводить на уроке. Представьте, что вы ходите в школу вместе с ребёнком и сидите там. Чувство вины («запустили ребёнка, не развивали в карантине») не позволяет пустить ситуацию на самотёк, поэтому — продолжаем занятия, какой-то толк будет. Признаюсь, радости эта часть дня не доставляет, количество стресса не уменьшает.

После уроков завтрак, рисование или музыка, потом приставка или другое развлекательное время перед экраном, обед где-то в промежутке, прогулка на свежем воздухе, какие-то дела вечером, и в ночь, после укладывания, взрослые садятся работать.

Не создалось впечатление, что власти чересчур строги. Кажется, что здесь всё делают правильно: заломали кривую, рост линейный. Строят дополнительные госпитали, закупили тесты, заняли лаборатории лососевых ферм их проверкой.

Константин, который тут давно, неплохо описал чилийский подход к пандемии, рекомендую заглянуть.

По итогу стоит сказать, что меры, принимаемые в Чили возымели своё действие, сейчас в Чили самый низкий уровень смертности в Латинской Америке и один из самых низких в мире.

Насколько долго удастся так продержаться и какие дополнительные меры потребуются — посмотрим в будущем.

Говорят, в нашем районе карантин снимут скоро, в соседнем уже можно выходить. Здесь работают по схеме Южной Кореи: не ломая экономику, закрывают страну частями, учитывая динамику роста заболеваний, возраст, экономическую компоненту. Основная цель — уменьшить количество жертв и ни в коем случае не перегрузить медицинскую систему.

Как месяц сидения в нашей «норвежской тюрьме» отражается на ментальном состоянии? На данном этапе — подзаебало.

Мы прошли злость, прошли смирение, прошли, как мне кажется, депрессию, и пришли к принятию ситуации такой, какая она есть. Надоели письма про «Наш ответ Ковиду», удаляю, не читая. Надоели придумки экстравертов, мол, чем бы нам ещё заняться по Zoom: а давайте книжный клуб, а давайте лекции, а давайте игры, а давайте йогу, а давайте кодить вместе, а давайте кушать вместе, а давайте поддержку оказывать — а давайте отъебёмся друг от друга и всем дадим заниматься своими делами, пожалуйста? Все пытаются как-то работать, какими-то хобби себя занимать.

Карантин идёт и идёт, и всё идёт по плану.

Звонки друзьям и знакомым стали реже. Пить вино по видео-связи уже не так весело. Во-первых, алкоголизм: нельзя столько пить. Во-вторых, все, мне кажется, начали понимать, что мир изменился и стали задумываться, а что дальше?

Подобно тому, как родители маленьких детей в какой-то момент осознают — вау, это похоже надолго, не получится «сейчас напряжёмся, и прорвёмся». В какой-то момент, где-то через полтора года напряжённого ухаживания за беспомощным младенцем, приходит понимание — это навсегда. «Навсегда» включает в себя необходимость отрезать или отложить на продолжительное время свои хотелки и мечты. Какие-то двери закрываются навсегда — я никогда не стану высокохудожественным фигуристом на льду, и с каждым годом таких упущенных возможностей всё больше. Это не повод для депрессии, а лишь констатация факта: в околотридцатилетнем возрасте я заметил, что всё больше появляется недоделанных дел и неисполненных желаний, которые никогда не будут сделаны, и никогда на выполнятся, и их нужно просто отпустить (let it go), и сфокусироваться на том, что приносит радость здесь и сейчас. Семья занимает много пространства и времени в «здесь и сейчас», а остальное, если не пускать на самотёк, приходится наполнять самостоятельно, прилагая дополнительные усилия.

Пандемия — это ещё одна константа, с которой придётся считаться. Она, как внебрачный ребёнок, который где-то в чужой жизни существовал, и вот теперь свалился на вашу голову, и теперь он навсегда. Вы всегда знали, что он где-то там есть, но не придавали этому значения, да и реального влияния на ваш быт ребёнок тот не оказывал. А теперь вот он — весь ваш, полная ваша взрослая ответственность, делайте, что хотите, и будь, что будет. Сперва вы негодуете, как так вышло, но что толку кого-то винить? Как есть, так есть. Потом грустите об упущенных возможностях: ни вздохнуть, ни выдохнуть, жизнь поставлена на паузу. Потом опускаются руки, мол, всё пропало. Ну, а потом вы потихоньку смиряетесь, и жизнь идёт своим чередом.

Основная компонента пандемического беспокойства новой формации — неизвестность.

Нет никакой достоверной информации, каков будет мир после пандемии. Что именно изменится и надолго ли? Какие конкретно вам нужно предпринять действия? Ну, сняли карантин, что дальше? Мы летим в Буэнос-Айрес, как планировали? Возвращаемся к работе, как ни в чём не бывало? Хочется угадать, предвидеть и быть готовым — а нельзя: нет данных, нет правильного ответа, нет решения у этой задачи.

Не знаю, как у вас, а у меня в голове такие неразрешимые проблемы превращаются в панические циклы. Будто поезд поставили на кольцевую дорогу и он носится там, как на всех парах, как сумасшедший: быстрее, быстрее, быстрее! Но так никуда и не попадает. Только медитации и погружение в продуктивную работу или творчество меня спасают. Уверен, многим такие поезда голову сворачивают набекрень. Держитесь крепче за поручни!

Комментарии

 

Дестигматайз скрин тайм! Карантин в Чили, день двадцатьхуйпоймикакой.

Здесь в Сантьяго загнули таки пандемическую экспоненту и перевели её в линейный рост. Каждый день вскрывается по 300-400 случаев, добавляется 5-8 смертей. Не ужас-ужас.

Мы по-прежнему сидим в полном карантине с военным положением. Это значит, что без разрешения на улицу не выйти, а после десяти вечера и с разрешением нельзя. Пропуски можно получать на сайте местного комиссариата, но нам ещё ни разу не приходилось. Город большой, работают службы доставки, их тут намного больше, чем в Окленде.

Здесь много тестируют, много выявляют, построили дополнительные больницы. Лососевые фермеры отдали свои био-лаборатории, и сейчас туда нанимают людей, чтобы тестировать ещё активнее. С понедельника карантин отменяется в нескольких районах. Например, в Vitacura, в котором были обнаружены одни из самых ранних случаев. Это от нас через дорогу. Надеемся, что в начале следующей недели — после месяца, проведённого взаперти — мы сможем под предлогом «нечего кушать» сходить в мини-маркет. Может быть.

В целом дома сидится ОК и так себе. Мы несколько раз в день гуляем вниз-вверх по пожарной лестнице с семнадцатого этажа на первый и обратно. Смотрим на закаты, просыпаем восходы. Я пью кофе и разговариваю с клиентами и сотрудниками по видеосвязи. Жена делает йогу. Ребёнку составили расписание и, чередуя полезное экранное время с вредным, развиваем его. Почти каждый день говорим со знакомыми и друзьями. В общем-то, как говорили классики, не могу вспомнить какие именно: «Человек ко всему привыкает и может вынести очень многое».

Каждый вечер, в девять часов, люди аплодируют с балконов врачам.

Наша не самая дешёвая частная школа для англоговорящих экспатов отказывается давать скидку за дистанционное недообразование, которое им пришлось в срочном порядке организовывать. Учителя стараются, мы с этим не спорим, записывают видео, придумывают программы, но кончается это дополнительной нагрузкой на нас, родителей, отчего остаётся меньше времени на зарабатывание денег для этой самой школы. Контрпродуктивная деятельность.

Школа пока ожидает полную оплату за апрель и обещает, что скидки можно будет обсудить, если карантин продолжится в мае. Мы уверены, что в нашем центральном, самом густонаселённом и плотно застроенном офисами районе Лас Кондес карантин не снимут ещё недель шесть. В этом же районе куча больниц, где борются с коронавирусом, куда свозят заражённых со всего города. Не думаю, что школы откроют в конце апреля.

Думаю, что больше половины маленьких бизнесов закроются совсем. В Окленде компания, у которой мы снимали офисное пространство для команды Карма объявила дефолт. Компания, у которой эта компания снимала — забрала деньги из нашего залога. Сотрудники работают из дома. Как они вернут свои и вещи и куда вывезут в условиях карантина офисный хлам — мы вот, владельцы небольшого бизнеса, должны как-то решать. Будем решать, деваться некуда.

Говоря о дистанционном образовании, эта тема волнует нас с женой и ребёнком неимоверно, я хотел затронуть тему вредного «экранного времени».

С раннего детства я мечтал о компьютере и, когда, благодаря неимоверным усилиям родителей в начале лихих девяностых, заполучил первую ЭВМ, часы, дни и недели я проводил перед зелёным монохромным экраном. Потом подключал ПК Вектор-М к телевизору, смотрел в него. Учил, как управляться с MS DOS и Norton Commander по книгам Фигурнова, играл в Doom на отцовском рабочем ноутбуке Toshiba, писал одноклассницам курсовые по информатике и перепаянным самодельным нуль-кабелем соединял машины в подсобке УПК, чтобы погонять в Blood по сетке. Компьютер был моим любимым домашним животным; окном в мир знаний, развлечений и возможностью делать за минуты то, что у других занимает дни. Экранного времени у меня было много и очень много. Мама и бабушка вечно подкладывали баночки с сахарными витаминками «Черника-Форте», чтобы глаза не портились от экрана.

В университете компьютеры сразу подключились к интернету. Через telnet я подключался к институтскому серверу и в links искал музыку на Напстере и ему подобных, и качал хитрыми запросами wget крутейшие бутлеги Pearl Jam, бил их tar и gzip на порции по пятнадцать мегабайт, ибо таковы были наши маленькие студенческие квоты. Аська, ноунейм, блог Спектатора, Либ.ру, Масяня и Живой Журнал — это стало основой моей социальной системы в двадцатилетнем возрасте.

На компьютере же я и работал: программировал немного, рисовал текстуры, участвовал в разработке AA игры «Завтра война» по фантастической таксебе книге Зорича.

После пяти лет фрилансерства в Новосибирске, в 2004 году, с пудовым компьютерным блоком я улетел в Китай и поселился там почти на полгода в небольшом четырёхмиллионном городке Нанчанг. С ним же вернулся в Россию и с тем же системным блоком (ноутбуки были дорогие и слабые тогда) в 2006 улетел в Новую Зеландию.

Экранное время дало мне возможность получить знания, социализироваться, устроиться на работу и обрести самостоятельность и финансовую независимость.

С развитием технологий, экраны оказались повсюду. И стар, и млад подсаживаются на аддиктивные игры, сериалы, форумы, соцсети. Видео того, как какая-то человекообразная обезьяна врубилась интерфейс инстаграмма и давай там сториз наяривать не про умную обезьяну, а про примитивные триггеры, которые корпорации научились дёргать, чтобы люди впадали в гипнотический ступор и, как обезьяны, свайпали во все стороны.

Экранного времени стало много, как еды. Не всякая еда полезна, и очень легко испортить свои диетические привычки и здоровье. Появилась идея, что не всё экранное время одинаково полезно.

Взрослые обезьяны, падкие до светящихся поверхностей, приятных звуков и ярких меняющихся цветов, придумали мобильные экраны, приложения какие-то. Какие-то приложения назвали развивающими, какие-то «для умных», какие-то «для детей». До сих пор нет единого мнения — полезны все эти айпады для детского развития или нет? Никто не знает.

Я, как вы можете предположить, предвкушаю прогрессивное технобудущее, и в целом смотрю в экран оптимистично.

Школа во время карантина закрыта. Приятная, очень опытная и со всех сторон прекрасная британская преподавательница ежедневно записывает третьеклассникам материалы и изо всех сил старается донести суть. Предметы не сложные: дроби, каменный век, географические какие-то штуки. Не ТФКП, и не не интегралы с линейной геометрией.

Однако, полтора часа лекций про то, как устроены дроби — это для семилетнего ребёнка (да и взрослого, чего уж там) гораздо менее эффективно, чем интерактивная игра на айпаде с монстрами, очками и перерывами на мультики. За полчаса сын осилил те же дроби в MathTango.

Сегодняшний пост про то, что система очного образования ужасно устарела. Человечество уже справилось с задачей систематизации и складирования энциклопедической информации: Wikipedia и всё — не нужны ни Британика, ни Большая Советская Энциклопедия. То же должно произойти и с образованием.

Представьте, что есть такой универсальный проект, где добровольцы, учителя и эксперты в своих областях, наглядно и доступно в игровом формате предоставляют знания ребёнку, который просто играет в ролевую игру, побеждает монстров, отвечая на вопросы, решая задачи, читая книги. Он волен выбрать любое направление, любую ветвь, хочешь — книги читай, пиши эссе на тему, добровольцы или AI проверят, начислят очков, дадут экспы, повысят уровень. Заходи в Пещеру Программирования, изучай там кодинг в удобной игровой форме. Такое супер-образовательное-приложение может с годами становиться сложнее и насыщеннее, может автоматически балансировать сложность и подстраиваться под игрока. Там же можно будет искать друзей, мочить языком математических символов мега-боссов и злых духов. Для старшеклассников игра бы превращалась в мощную ролевуху подобную «Миру Варкрафта».

Огромный потенциал у такого продукта! Гигантские геймдев-студии вбухивают миллионы долларов и декады человекочасов в тупые и пустые истории вроде Rage 2 или того же Ведьмака. Игры развлекательные, но не образовательные. Столько сейчас сил вбухано разработку развлечений, которые тратят человеческие жизни впустую.

Посмотрел серию «Друзей» — переждал жизнь, на двадцать минут приблизился к смерти. Прошёл квест в Ведьмаке — отключился на часик, до занавеса осталось чуть меньше времени в сознании.

Было бы мега-круто построить такой увлекательный, полный контента образовательный игровой проект с привязкой к реальному миру. По итогу можно получать сертификаты, и готовить детей к профессиональному тестированию, дипломы выдавать или готовить к тестам официальных государственных служб. Так или иначе — выпускные, вступительные экзамены — формальности, которые лишь частично отражают уровень знаний отдельного индивидуума.

Если вы переживаете за социальные связи, клубы выпускников, alumni, вот это всё — там же в игре построится социальная сеть, появятся одногруппники, одноклассники, друзья по переписке, знакомые по квесту. С ними точно так же можно будет встречаться на районе (или по видео-связи!), чтобы выпить или любовно увлечься. Студенчество в голове же, не в общаге.

Миф о вредности экранного времени, конечно, нужно будет развенчать, прежде чем затевать стартап этот. Дестигматизацию провести, скажем так.

https://twitter.com/stas_kulesh/status/1247305101154357253

Сложно представить такой медиа-проект? Так и Wikipedia не за день строилась. Уже существуют подобные штуки, заточенные на иностранные языки (Duolingo), математику (Prodigy) и программирование (Tynker и Kodable), которыми мы в карантин отлично пользуемся:

Появляются и такие, что мыслят шире и дают общие знания вместе с точными науками. Khan Academy движется в этом направлении, и я очень рекомендую их приложение для детей.

Пандемия, карантин, социальное дистанцирование, экономический кризис, самоизоляция — появились стремительно. Такая встряска для общества сродни серьёзной болезни, после которой человек нередко задаётся большими вопросами и переосмысливает свои поведение и предназначение. Я хочу верить, что и с обществом произойдёт подобное. Пандемия сделает мир глобальнее и коренным образом поменяет многие индустрии. Будет круто, если одной из них станет — полноценное самообразование с помощью умных экранных помощников, созданных людьми для людей: все знания, на всех языках, для всех детей мира! Чо нет-то?

Комментарии

 

Где лучше переживать пандемию?

Здесь в Сантьяго — мы застряли. С прошлой пятницы нарастает скорость развития событий вокруг вируса в мире, в Латинской Америке, в Чили, в Сантьяго и в нашем очень зыбком и свежеобразовавшемся круге, кружке даже, знакомств.

Около месяца назад мы прилетели в Чили. Чуть больше недели назад мы с группой слетевшихся со всего мира экспатов катались на винный фестиваль, и болтались там среди толпы, сидели на траве, обнимались, целовались при прощании. В прошлую пятницу нас пригласили на вечеринку в русско-украино-чилийскую компанию выпить вина, поесть и поболтать. В воскресенье мы с чешско-чилийской семьей гуляли по парку и собирали каштаны.

Парк тот уже закрыт для посещений, а в кондоминиуму, где мы пили вино, двадцатипятилетнюю девушку диагностировали Covid-19. Мы может в её любимом лифте кнопки нажимали пока к друзьям поднимались.

Covid-19 оказался гораздо ближе, чем мы думали.

В соседнем районе от маленькой частной школы, куда ходит наш сын, было зарегистрировано четыре случая заболевания коронавирусом, в другой частной школе: родители вернулись из Европы и опы. В понедельник наша маленькая частная школа закрылась, выполняя рекомендации муниципальных (не государственных!) властей.

Нынешнюю чилийскую власть принято ругать, мол, бесхребетные пустомели: ничего толком решить не могут, и всем наплевать на их указы и положения. И правда, первые активные контрпандемические действия организовали муниципалитеты. Они объявили о закрытии крупных торговых центов в своих районах, парков, рекомендовали школам закрыться, затеяли по ночам мыть антисептиками автобусные остановки и салоны общественного транспорта. В городе болтается около семи миллионов человек. Сантьяго — большой город.

Лас Кондес, Сантьяго

Во понедельник жена получила письмо, мол, Университет Чили тоже закрывается на две недели до лучших времён.

Позавчера Новозеландский МИД прислал нам несколько предупреждений, одно за другим: скоро закроют границу на въезд и может быть на выезд, поэтому, уважаемые граждане Новой Зеландии, свяжитесь скорее с авиалиниями, хватайте скорее билеты и летите скорее домой. Дома нам обещали карантин в случае симптомов коронавируса (одышка, температура, сухой кашель) и бесплатную привычную нам медицину.

Страна Чили закрыла свои границы вчера ночью.

Про революцию в Чили — две недели назад тут жгли библиотеки, станции метро, покрышки, мусор на улицах и разрисовывали баллончиками памятники — все забыли.

Сегодня днём мы получили новое письмо от государственной службы SafeTravel: COVID-19: Chile: Border measures and State of Catastrophe imposed.

https://twitter.com/stas_kulesh/status/1240343428258582528

Если вкратце, то ура! — выпускать пока выпускают. Но завтра страна президент объявит о том, что в Чили официально Катастрофическое состояние, и авиарейсов станет ещё меньше. Такое специальное положение позволит вводить карантин по всей стране и пользоваться военными силами, если нужно. Нам, гостям этой чудесной страны в это ебаное, чего скрывать, время, новозеландская государственная служба помощи соотечественникам за рубежом рекомендовала с военными и полицией не спорить: выполнять правила и спасаться кто как может.

Такие письма получаем, разумеется, не только мы, но и многие другие новозеландские путешественники по всему свету. Оттого вопрос «где лучше переживать пандемию?» не уникален.

Неопределённость душит, почти как сам коронавирус.

Знакомая семья возвращается в Новую Зеландию из Силиконовой долины. Знакомый художник с семьёй заперся в относительной глухой деревне, отменил все свои поездки в Европу и выставки по миру. Знакомые в Италии с тремя детьми в квартире уже больше недели, вечерами выходят побегать. Знакомые в Германии не могут попасть домой, потому что границы Дании закрыты, и самолёты больше не летают. Знакомые в Австралии достроили дом и с удовольствием в нём закроются — ну, только за стройматериалами будут, конечно, ездить!

У каждого свои аргументы, свои факты, веры, недоверия и заблуждения. Как быть лично нам? Интернет кричит COVID-19! Родственники переживают. Билеты в Буэнос-Айрес уже явно сгорели. Хозяин этой AirBnB квартиры переживает, что бизнес накроется, люди всё отменяют.

Визы у нас туристические, квартира съёмная, не всюду карточки наши кредитные принимают, ни льгот, ни бесплатной медицины, ни языка испанского…

С другой стороны, у нас есть какой-никакой пассивный доход от продукта, который будет скорее всего расти, ибо был создан для распределённых команд. Нам не надо ездить на метро и ходить на работу. Мы и без военного положения собирались жить в Сантьяго не меньше трёх месяцев. Визу туристическую можно продлить, да и, мы почти уверены, никаких нам штрафов не будет за нарушение визовых условий. Жить в Новой Зеландии будет негде (дом сдан до февраля) и заметно дороже. Круг общения там заметно шире, что в контексте пандемии, не плюс. Здесь есть терраса на крыше двадцатиэтажного дома, где можно по-тюремному бегать, если карантин. Там же есть бассейн, внизу ворота, консьерж, многослойная защита от случайных встреч. Медицинская система там меньше и, если окажется перегружена, то в очереди будем стоять как все. В Чили — пойдём в платную клинику за не очень большие деньги. Здесь приключение «Год в Чили» продолжается, а там, в Окленде, старое болото, откуда мы два года пытались вырваться.

Взвесив все за и против, мы решили остаться в Чили.

Сидим дома. Частная школа присылает уроки на каждый день, любимая учительница записывает видео. Ребёнок читает электронные книги. На каждый день мы составили расписание, которое — день второй! — пока соблюдается. Мама рисует спиртовыми фломастерами и смотрит по вечерам Narcos. Папа играет на цифровом фортепиано и работает ночами. Друзья и близкие звонят по видео-связи. Так будем жить.

Наблюдаю за людьми с высоты семнадцатого этажа — автобусы полупустые ходят, машин стало меньше, из десяти прохожих  — двое в защитных масках. Смога стало меньше.

Саньтяго, Чили

Из твиттера и официальных писем SafeTravel узнаю о новостях. Слежу за цифрами здесь и вам рекомендую.

Держу в курсе.
Ваше ебало ослиное.

Комментарии

 

Почему важно сидеть дома во время пандемии коронавируса Covid-19

Здесь в Сантьяго-де-Чили тьма сгущается и, невзирая на ясное небо и комфортный температурный режим, повторяется многострадальный сценарий эпидемии коронавируса. Вчера закрыли школы. Думаю, скоро закроют авиасообщение, и через неделю где-то будем все сидеть дома. Революцию и протесты — здесь почти каждый день жгли баррикады и библиотеки, изрисовывали стены граффити, били полицейских (не наоборот) и в целом были весьма недовольны существующим строем — были поставлены на паузу и, можно сказать, что исчезли из новостей. Там теперь только коронавирус.

У нас отменились планы по исследованию Латинской Америки. Аргентина уже не принимает самолёты, то есть билеты в Буэнос-Айрес мы уже выбросили. Сегодня мы с хозяином AirBnB-квартиры попытаемся дозвониться до их службы поддержки и организовать жильё до июля. В самом сложном случае — сценарий Италии — мы вроде можем «встать и выйти», и вернуться в новозеландский или австралийский карантин. С визами чилийскими придётся повозиться, но этот вопрос лишь в апреле станет актуален.

Мы очень легко отделались: работа уже удалённая, ребёнок всего лишь один, есть какая-никакая подушка безопасности. Но всеобщая неопределённость и скорость, с которой развиваются события, очень хорошо подпитывают беспокойство.

«Stay safe. Stay home.»

Так я заканчиваю каждый звонок по работе теперь.

Почему надо сидеть дома? Потому что надо было учить математику в школе, если кратко.

Полагаю, что вирус очень многих научит думать, как привыкли думать владельцы стартапов: научит отличать линейный рост от степенного (экспоненциального). Регулярный стабильный рост — это то, что определяет успешность стартапа и вредность вируса.

Пока есть стабильный рост — стартап на пути к успеху. Космический корабль всё время ускоряется, летит всё быстрее и не сбивается с курса. Чем быстрее он ускоряется, тем быстрее пассажиры попадают к цели. Очень часто инвесторы видят потенциал именно в том, как быстро компания растёт, отсюда у них в голове появляется цифра о том, насколько большой эта компания может стать, и за сколько её можно будет продать.

С пандемией — та же история. Покажу в картинках.

Например, а нашем фантастическом мире, все стоят в одном длинном-длинном коридоре в одной длинной-длинной очереди, как бы на одной линии. Если первый человек заболел, то он сможет передать вирус лишь соседу впереди — количество недомогающих будет расти линейно. Это удобно показывать на линейной шкале, где каждому прошедшему дню соответствует количество заболевших. Такой сценарий обычному человеку сложно понять, представить и предсказать — простой таблицы умножения достаточно.

Однако, в реальности, мы отнюдь не стоим в очереди, а находимся в трёхмерном пространстве — болтаемся, как молекулы в воздухе, соприкасаемся, передаём вирус налево и направо, вверх и вниз. Так выходит, что каждый заболевший ухитряется заразить за день несколько человек. И на следующий день ситуация повторяется.

Для такой ситуации линейная шкала плохо работает. Как видите, зелёный график очень быстро улетает за границы видимости, и как бы ни о чём не говорит. Сколько будет заболевших на 9-ый день? Не видно.

Можно посмотреть на это значение, если сжать график по вертикали. Тут виден пугающий рост, но сложно вот так сразу в голове возвести одно число в дробную степень и навскидку оценить количество заболевших и, соответственно, риски для себя и своей семьи.

Очень часто в природе события развиваются в геометрической прогрессии. Поэтому математики придумали более удобный способ визуализации быстро-растущих процессов.

На логарифмической шкале каждый день соотносится не количеству заболевших, а скорости роста. Чем больше проходит времени, тем выше скорость. Если написать сколько при такой скорости будет больных, то получится примерно следующее.

Для Америки, например, это выглядит так (источник):

Здесь видно, что приблизительно каждые 10 дней, количество заболевших увеличивается приблизительно в 10 раз.

  • 1 марта было 100
  • 10 марта было 1000
  • 20 марта будет 10000
  • 30 марта будет 100000

К концу апреля (ещё через 30 дней), если не будут приняты меры, скорость не изменится, и количество заболевших будет «на три ноля больше»: 100000+000 — сто миллионов человек.

Такая модель чрезвычайно груба и не учитывает то самое сидение дома, с которого начался этот пост. Эта простая симуляция показывает, как такое банальное правило вкупе с другими мерами по увеличению социального дистанцирования сбивают наш летящий к погибели корабль.

Все страны, мало заболевших или много, проходят по одному и тому же сценарию стремительного роста инфицированных. Если собрать их траектории вместе, и положить на логарифмическую шкалу, то становится очевидно — чем раньше нация начала сидеть дома и изолировалась, тем меньше перегруз медицинской системы и меньше смертей.

Поэтому, пожалуйста, даже если вы молоды и нацелены на успех, и болезни вам нипочём, и свой личный шанс погибели вы рассчитали точно, и в целом с ним ОК, подумайте о других, близких и не очень согражданах — сидите дома.

Полезные ссылки по теме Covid–19

Coronavirus: Why You Must Act Now

Coronavirus tracked: the latest figures as the pandemic spreads

Видео на канале The Joe Rogan Experience

Комментарии

 

Абьюзивные отношения с говном

Здесь в Сантьяго мы приземлились, не без труда вызвали нелегальный Убер, вписались в квартиру и тотчас разложили вещи из трёх с половиной чемоданов по шкафам и поверхностям. Сразу получился как бы дом. Мы будто опрыскали концентратом своего семейного запаха чужое гнездо — и стало наше.

Начну издалека. Когда-то давным давно, сразу после рождения ребёнка, семь лет назад то есть, мы жили в далёком углу нифига не премиального Западного Окленда, я работал из дома, партнёрка только-только вышла на работу с частичной занятостью, денег было мало, сна тоже мало, зато стресса и переживаний о том, куда это всё движется — много. Мебель в доме, стоит отметить, была вся попользованная, со вторичного рынка, так сказать, или дешёвая. Датские дизайнеры не просто так столетиями свой хлеб кушают — их гадски дорогие стулья отличаются не только ценой и качеством, но и удобством на них сидения. Икеи в Новой Зеландии нет (вроде будет в 2021), и новая дешёвая мебель делается из дерьма и палок. В результате — всё, на чём мы в рамках нашей пещеры спали, сидели, всё, за чем ели — доставляло лёгкий дискомфорт. Не отвратительно-ужасно, но, говоря языком стартапа, 4 из 10 по шкале «я бы посоветовал этот диван друзьям».

Ради какой-то мелочи, подарка знакомым, если я не ошибаюсь, мы оказались в мебельном магазине, заставленном прекрасной дизайнерской утварью. И вот жена видит жёлтый диван. Диван видит её. Жена вспоминает, как сейчас нелегко: маленький ребёнок, работа, муж-предприниматель с большими планами, но сравнительно скромными доходами, пост-родовая депрессия, просто депрессия, беспокойство — всё как-то нахлынуло. И привиделось ей, что всегда так будет: всегда будет временно, всегда вторяки, всегда неустроенно, всегда «потом», всегда для кого-то другого, а не для неё, всегда будет стрёмная мебель, а этот чудесный, новый жёлтый, свежий такой, многообещающий, по-настоящему комфортный, блистательный, экстраординарный, самый лучший во вселенной диван за пару тысяч — он достанется кому-то другому, кому в жизни больше повезло, кому меньше не повезло. Нахлынуло, и зарыдала мать моего ребёнка над бархатным дизайнерским диваном.

Мои чувства, глядя на всё это, были смешанные: умиление, удивление, сочувствие. Так вдвоём над диваном и всплакнули, и тотчас рассмеялись этакой глупости: из-за хлама какого-то слёзы лить! Диван сей момент купили с доставкой к двери. И жили с ним счастливо все эти годы.

Перед отъездом из Новой Зеландии в Чили, чтобы сдать пустой дом, и попробовать себя в амплуа рантье, мы обязаны были весь хлам раздать, распродать, выбросить — избавиться от него. Сказать говну прости и прощай. Всё, что было нажито за декаду в одном городе двумя взрослыми людьми с ребёнком — на каждый объект в отдельности нужно было строго посмотреть и решить его немедленную судьбу: на склад (за деньги), на свалку или к друзьям (если возьмут).

Тут-то и проявилось второе дно всех этих близких сердцу вещей.

Они начали вертеть нашими с ними отношениями, как девятнадцатилетние первокурсницы и первокурсники.

Говну было наплевать, сколько лет мы строили планы о том, чтобы уехать куда-то и покинуть его. Ему не было дела до того, сколько будет стоить его хранение, сколько возьмут грузчики, сколько нужно будет потратить пластика с пузырьками. Говно, не заботясь о наших чувствах совершенно, давило на жалость и подкидывало воспоминания вроде истории о жёлтом диване выше, свежие ещё картинки из прошлого, мол, помнишь, хозяин, «как было весело, помнишь, как было хорошо»? Типичные токсичные манипуляции, присущие абьюзивным отношениям, в которых одна сторона манипулирует другой.

Мы думали, что владеем жёлтым диваном. На деле, жёлтый диван был наш хан, бай, владыка и падишах.

Как жёлтый туман из повести Волкова, усыпил наше бдение и эгоистично перетянул одеяло на себя. И таких «диванов» оказался полный дом! Всех пришлось гнать поганой метлой ради идеи освобождения от мещанского, «вещанского» гнёта.

В конце стало намного легче. За день до вылета в Южную Америку, у порога стояли наполненные под завязку ёмкости-чемоданы с самым необходимым, элитарным, концентрированным говном. Мы стали немного свободнее и чуточку счастливее.

Комментарии